Профессор социальной географии — о том, как создавались и зачем нужны микрогосударства

Я думаю, что микрогосударства показывают нам, как мир может стать чуть лучше в XXI веке. Но стоит различать понятия «карликовое государство» и «микрогосударство». Карликовое государство — это государство с населением меньше 100 тысяч человек, которое признано другими государствами, в то время как микрогосударство — это самозапускающееся, самоорганизующееся экспериментальное сообщество. Сколько вообще существует микрогосударств? Около 10 тысяч. Сколько из них устойчивых, с серьезной претензией на территорию? Около тысячи. В любом случае микрогосударства — это реальный и набирающий силу феномен. И я хочу попытаться его объяснить.

Вернусь к карликовым государствам. Самое маленькое в мире государство — это Ватикан, его население составляет 300 человек. Следом идет Науру — 9000 человек. И похоже, что государство вполне может существовать в таком крошечном масштабе, выполняя свои экономические функции, ведя внешнюю политику, правда, зачастую без военной мощи. Площадь острова Науру — 21 000 квадратных километров, но все жители знают, как он управляется, поскольку у каждого есть связь с политиками, которые руководят этим государством, иногда связь осуществляется по интернету. До недавних пор Науру было довольно богатым государством: там добывали фосфаты, гуано, что составляло благосостояние обитателей острова. Но после того, как все это закончилось, государство, к сожалению, существенно обеднело, и теперь они начали зарабатывать на торговле «признанием», то есть в один год они признают Китай, а на следующий — Тайвань, и каждый раз, признавая какое-то государство, они получают за это деньги от страны, которую признали. Вот так Науру сейчас живет, и это крайне необычная рыночная ниша национальной экономики. Можно сказать, что это печальный пример, однако Науру было богатым государством, оно по-прежнему работает и по-прежнему является суверенным.

Лихтенштейн, возможно, самое консервативное место в Европе: женщины там получили право голосовать только в 1984 году

Самой богатой страной мира, по показателю размера ВВП на душу населения, считается Лихтенштейн. Но интересно то, что при этом Лихтенштейн тоже является паразитом по отношению к окружающим его государствам. В Лихтенштейне зарегистрировано очень много компаний: при населении в 35 тысяч человек компаний там зарегистрировано больше, чем жителей. Фактом остается то, что эти государства могут стабильно существовать, несмотря на свой размер, могут становиться богатыми и демократическими. Это и вдохновляет людей, которые создают свои микрогосударства. Однако это не означает, что все маленькие страны волшебны, в них проявляется некоторый радикализм. Лихтенштейн, возможно, самое консервативное место в Европе: женщины там получили право голосовать только в 1984 году. До этого электорат был исключительно мужским, и, кстати, только 51 % мужчин проголосовало за то, чтобы дать право участвовать в выборах женщинам.

Почему люди хотят создавать микрогосударства? И зачем вообще им это нужно? Я думаю, одна из причин, почему люди делают это, состоит в том, что макрогосударство сегодня, по мнению многих, не выполняет свои функции. Ты не знаешь тех, кто правит государством, ты чувствуешь, что тобой управляют, но при этом не допускают к политическому процессу — это то, что разочаровывает поколение, выросшее в предвкушении чего-то большего, в ожидании чего-то лучшего. Феномен микрогосударств является ответом на это чувство недовольства, которое появилось в демократических поколениях последних 30 лет. Люди мечтают о независимости, самоуправлении, о праве принимать собственные решения, а не подчиняться тем, кто совершенно не заинтересован в твоем благе.

Другая причина заключается во фрустрации людей, которые создают эти микрогосударства: им неинтересен и скучен существующий политический климат, те выборы, которые у них есть, этот слишком знакомый и безальтернативный набор. Поэтому люди создают микрогосударства ради авантюры. Они хотят прожить жизнь, полную приключений, и просто получать от этого удовольствие. А ведь считается, что люди, которые умеют получать удовольствие от жизни, не должны заниматься политикой. Феномен микрогосударств переворачивает это представление. Он говорит нам: люди, которые не умеют веселиться, которые не жаждут приключений и не имеют чувства юмора, как раз и не должны заниматься политикой. Экспрессия, приключения, удовольствие и политика должны быть совмещены.

Я из графства Эссекс, недалеко от которого находится очень маленькое независимое государство. Оно было основано в 1967 году в форте времен Второй мировой войны. Эти форты построили в проливе для того, чтобы разместить там артиллерию, которая бы сбивала немецкие бомбардировщики, направляющиеся в Англию. И некоторые из них по-прежнему существуют, потому что были построены на совесть. Они располагались в нейтральных водах, за границей трех миль, которые когда-то были границей территориальных вод. Так что, когда в 1967 году Рой Бэйтс и его семья взошли на борт и создали Независимое Королевство Силенд, не было никаких законных оснований заявить, что они не могут это сделать, как и оснований говорить, что это не настоящая страна. Рой Бэйтс и его семья живут там много лет, и вполне успешно: они выдают паспорта, чеканят монеты и печатают купюры и создают всякую всячину, которая неизбежно существует у любой нации, присваивают друг другу титулы и получают огромное удовольствие от всего этого. Они даже создали свою армию и флот, купив ружье, вертолет и надувной плот. И эта маленькая страна все больше и больше признается новыми микрогосударствами.

Силенд оказался в территориальных водах Великобритании, потому что тогда территориальные воды были расширены до 12 миль. Но, конечно, он сбил спесь с британцев: кто сказал, что это Силенд находится в территориальных водах Англии, а не Англия, Эссекс, в частности, — в территориальных водах Силенда? Так что Рой Бэйтс заявил о претензии на большую часть юго-восточной Англии в 1987 году. Сейчас Силенд по-прежнему существует и де-факто является признанным государством, потому что британцы никогда не пытались взять его под свой контроль, они не облагают Бэйтса никакими налогами.

Кто сказал, что это Силенд находится в территориальных водах Англии, а не Англия, Эссекс, в частности, — в территориальных водах Силенда?

Другой тип из более крупных государств — это Христиания. Появившись в 1971, как и Силенд, это место стабильно существует уже десятилетия. Там есть свои школы, свои конюшни, свои очистные сооружения. Христиания занимает огромный кусок в центре Копенгагена, расположенный вдоль древнего рва и укрепленных стен. Этот пример вновь показывает важность благоприятного окружения: городской совет Копенгагена мог вернуть под свой контроль эту территорию, на которой христианиты создали сквоты в 1971 году, но решили этого не делать. Почему? Потому что город и микрогосударство находятся во взаимовыгодных отношениях.

Микрогосударства — это центр экспериментирования. Люди там весьма предприимчивы, поскольку производят эти христианитские громоздкие и шумные мотоциклы, которые можно встретить в Копенгагене, на этой территории также находится множество фабрик и предприятий. Кроме того, Христиания — вторая по популярности достопримечательность Копенгагена после парка Тиволи. Так что у них взаимовыгодные отношения, что не означает отсутствия серьезных проблем. Например, недавно произошла история с наркотиками в Христиании: в той части, которую они позволили захватить наркоманам, были обнаружены тяжелые наркотики и оружие. Это произошло, поскольку их либертарианство распространяется и на употребление наркотиков. Христиания — это другой тип микрогосударства, который основан не на семье, а на коммуне и альтернативной экономике. Здесь важно упомянуть об идеях левых и правых.

Калифорнийский Институт систейдинга очень серьезно относится к идее создания новых стран, основываясь на идее плавучего города. Почему плавучий город? Потому что они вдохновлены примером Силенда. Они смотрят на Силенд и понимают, что для того, чтобы обрести абсолютно свободное пространство, нужно найти невостребованную, бесхозную территорию. На их сайте вы можете обнаружить огромное количество технических деталей и оценить количество усилий и серьезность их намерений. Это действительно очень амбициозный план.

Помимо семейных и общинных, в еще один тип микрогосударств можно выделить виртуальные королевства. Такое микрогосударство ставит перед нами вопрос о том, нужна ли нам вообще территория, нужна ли нам земля, чтобы создать нацию

Сейчас можно сооружать плавучие города и новые острова так, как не было возможно еще 20 лет назад. В частности, компания под названием Dutch Docklands, расположенная в Нидерландах, распространяет эти технологии по всему миру. И она стоит за созданием многих искусственных островов в ОАЭ и странах Персидского залива, сейчас они также строят несколько плавающих деревень на Мальдивах. Они используют технологию огромных плотов, заполненных пенобетоном, чтобы создать эти плавающие структуры. Вот заявление Института систейдинга: «Нас интересует создание новых городов, новых пространств, потому что они, как мы считаем, предоставят возможность совместной жизни экспериментальным сообществам, а мы тестируем способы совместного проживания, которые раньше не были испробованы». Но их гораздо больше интересуют технические детали создания подобных мест, нежели прогнозирование того, каково это может быть — стать пионером нового типа управления. Они не говорят нам, каким будет этот новый тип устройства, они только предоставляют информацию о том, как это может случиться.

Большинство микрогосударств существует на территориях, на которые уже заявили свои права более крупные и старые страны. Сейчас примеры деятельности Института систейдинга и Силенда обращают внимание к местам, на которые еще никто не заявил свои претензии. И мы начинаем понимать, что, вообще-то, большая часть поверхности Земли бесхозная, поскольку занята океанами, и технология строительства островов становится релевантной. В Dutch Docklands считают XXI век периодом, в который мы должны смотреть на океаны как на новое пространство для застройки. Мы были сфокусированы на суше, но теперь, с появлением новых технологий строительства островов, для нас открывается и вода. Это означает, что в XXI веке будет развиваться новый тип отношений между микрогосударствами и макрогосударствами.

Мы начинаем понимать, что, вообще-то, большая часть поверхности Земли бесхозная, поскольку занята океанами, и технология строительства островов становится релевантной

Помимо семейных и общинных, в еще один тип микрогосударств можно выделить виртуальные королевства. Такое микрогосударство ставит перед нами вопрос о том, нужна ли нам вообще территория, нужна ли нам земля, чтобы создать нацию. Существуют коммунитарные формы солидарности, которые ставят под вопрос существование общепринятых государств, а также высказывают предположения о том, что люди могут одновременно принадлежать более чем к одному типу государства, об их принадлежности к виртуальному и обычному государствам одновременно.

Наиболее впечатляющий пример среди виртуальных наций — Виртленд. Его придумали американские академики во многом как антивоенное предприятие. Они рассматривают существующие государства и формы государственности как насильственные по своей природе, и границы, по их мнению, еще больше провоцируют это насилие. Поэтому Виртленд заявляет, что гораздо лучше, если люди будут иметь не территориальные формы государственности, а создадут другие формы солидарности, основанные на идеях и разделяемых ценностях. Любопытно, что они также выпускают свои монеты и банкноты. Я процитирую их заявление: «Идея Виртленда — это создание страны, которая переступает границы государств, не нарушая и не уменьшая суверенитет этих государств. Многие люди чувствуют себя беспомощными, когда речь идет о событиях касательно правительств их собственных стран. Так что создание страны, в которой они инициируют изменения и участвуют в значительной мере, заставляет их чувствовать себя лучше». Таким образом, как они говорят в конце, «Виртленд — это новейшая альтернатива самоидентификации человека».

Я не хочу, чтобы у вас возникло впечатление, что я романтик в отношении микронаций. Хотя, слушая самого себя, я понимаю, что у меня и вправду есть большие надежды. Я действительно надеюсь, что они могут предложить нам решение или направление движения к решению. Один из примеров, к которым я всегда возвращаюсь, когда думаю о проблемах макрогосударств, это Анклавы Куч-Бихара на границе Индии и Бангладеша. 75 % всех анклавов в мире сосредоточены на этой полоске земли. И люди в этих маленьких бангладешах внутри Индии и индиях внутри Бангладеша (а иногда там можно встретить и анклавы внутри анклавов) пойманы в ловушку: они не могут выбраться из своего анклава, они заперты там. Они даже не могут получить паспорт своей страны, потому что для того, чтобы получить паспорт, им нужно покинуть свой анклав, а этого нельзя сделать без паспорта. И это показывает нам, что может случиться с крошечными анклавами, если они не имеют поддержки и не находятся в благоприятном окружении. Это показывает нам, что маленькое не всегда означает, что все прекрасно, и есть причины, по которым большие государства продолжают существовать. Так что нам нужно четко представлять себе эти проблемы, размышляя о возможностях и надеждах, которые предлагают микрогосударства. Но это все равно очень реальные возможности и очень реальная надежда.

Все больше люди, которые ощущают разрыв с собственным правительством, могут связываться с миллионами других людей, которые чувствуют то же самое, и начинать думать о новом типе устройства

У микрогосударств есть будущее. Траектория развития микрогосударств — это продолжающаяся экспансия, которая становится все реальнее, все сложнее и все серьезнее. И этому способствует ряд факторов: очевидное фиаско больших государств, их неспособность предоставить людям ощущение свободы и альтернативы. Этому способствует подъем индивидуализма, это чувство (вообще-то, эгоистичное, но свойственное большому количеству людей), что человек имеет право быть счастливым, имеет право на политическую свободу, что он не хочет жить всю жизнь, будучи полностью управляемым другими.

Микрогосударства отчасти вдохновлены технологическим развитием и глобализацией. Интернет позволяет людям связываться с аналогично думающими личностями и формировать свои ассоциации, свою бюрократию, свои формы управления или правительства. Все больше люди, которые ощущают разрыв с собственным правительством, могут связываться с миллионами других людей, которые чувствуют то же самое, и начинать думать о новом типе устройства. И глобализация оказывает содействие микрогосударствам. Она распространяет желание автономии, независимости, прямой демократии. Тем, кто интересуется созданием экспериментальных форм политики, тем, кто интересуется идеями, которые идут снизу вверх, которые исходят не от интеллектуалов и академиков, а от обычных людей, микрогосударства стоит рассматривать всерьез. И я думаю, что они предлагают нам некоторую надежду в XXI веке.