Зачем мы провели это исследование

Проблема многих журналистских текстов, посвященных тем или иным сообществам, — в небольшом разнообразии героев, их взглядов, ценностей и мнений. Один собеседник советует вам другого, о третьем вы узнаете из старых публикаций коллег, четвертого находите по случаю — и коллективный портрет сообщества выходит недостаточно объемным.

Осознав эту проблему, для работы над сложными темами с большим объемом данных мы в «Бумаге» создали отдел исследований, который занимается редакционными и коммерческими спецпроектами.

Мы решили рассказать о сообществе ингерманландских финнов в Петербурге и Ленобласти. Мы стремились описать актуальное состояние этого сообщества, основные проблемы, какими их видят его участники, и ценности, которые их объединяют.

Как мы провели это исследование

В качестве основного метода мы использовали глубинные полуструктурированные интервью. Этот метод позволяет не только собрать общие данные, но и получить информацию о чувствах и эмоциях респондентов, причинах их отношения к тем или иным вопросам. Всего мы провели 28 интервью с финнами-ингерманландцами от 22 до 80 лет и профильными экспертами в области финно-ингерманландской истории и культуры: Ольгой Коньковой, Вадимом Мусаевым и Алексеем Крюковым.

Для подготовки материалов приложений мы также проводили кабинетное исследование: мониторинг, анализ литературных источников, анализ соцсетей.

О чем этот спецпроект

В допетровское время ингерманландские финны жили на современном Марсовом поле, Гороховой улице, Васильевском острове. Достаточно взглянуть на карту бывших финских поселений, чтобы увидеть, что до Петербурга на этой территории кипела жизнь. Неслучайно и в современных петербургских названиях можно найти финские отголоски. Купчино, Пулково, Заячий остров и даже река Карповка — многие привычные нам топонимы имеют финскую версию происхождения.

В финских деревнях еще 100 лет назад практически не говорили по-русски. Их жители были в основном крестьянами, исповедовали лютеранство и ходили в собственную церковь — Церковь Ингрии. Они отмечали свои праздники: одним из главных был, например, Юханнус — день летнего солнцестояния.

В XX веке ингерманландских финнов ждали раскулачивания, репрессии и депортации. В 1990-е годы число ингерманландских финнов вновь резко сократилось — на этот раз из-за программы репатриации, по которой тысячи людей уехали в Финляндию.

Несмотря на это, в Петербурге и Ленобласти по-прежнему остаются ингерманландские финны, которые помнят о культуре и традициях коренного народа, изучают язык и восстанавливают историю семей по архивам. Наши с вами друзья, соседи, коллеги и даже предки — возможно, тоже ингерманландцы.

Мы поговорили с десятками людей, которые считают себя ингерманландскими финнами: с представителями церкви и активистами общественных организаций, с сосланными в Сибирь и эмигрировавшими в Финляндию, с пожилыми людьми и молодым поколением.

В подробных историях — о репрессиях, о семьях, о возрождении культуры и о современных конфликтах — мы попытались показать, что представляет собой идентичность современных ингерманландцев, а в интерактивных материалах — картах и тесте — рассказать об особенностях культуры народа и ее значении для Петербурга.