Отдел исследований «Бумаги» вместе с JetBrains провел исследование, чтобы выяснить, почему в физико-математических школах девочек учится меньше, чем мальчиков, и что может изменить ситуацию. Мы поговорили с преподавателями, ученицами и их родителями. Исследование длилось 7 месяцев, охватило 6 самых сильных физико-математических школ Петербурга и 113 человек.
Чтобы рассказать о главных выводах этой работы, редакция «Бумаги» сделала спецпроект — с историями выпускниц и родителей, отдавших дочерей в физматлицеи, интервью с психологом и самими авторами исследования.
Каково девочкам учиться в математических школах, как к ним относятся преподаватели и одноклассники и откуда берутся стереотипы о старательных девочках и ленивых, но более талантливых мальчиках?
«Бумага» поговорила с пятью выпускницами петербургских матшкол от 18 до 25 лет.
Светлана
Закончила лицей № 239 и физико-механический факультет Политеха
— Я поступила в физико-математический лицей в 10-м классе. Сама хотела в эту школу, и вся моя семья закончила 239 — папа с мамой, дядя. До 239 я училась в гуманитарной гимназии, но математика мне всегда нравилась, и я ходила на дополнительные курсы: хотелось, чтобы уровень был повыше.
В нашем классе было больше всего девочек в параллели — десять, но одна в итоге решила уйти. После школы одноклассницы поступили в основном на экономику, менеджмент, а я хотела пойти на экономический факультет СПбГУ, но не прошла в первой волне и решила идти в Политех — на физико-механический факультет. Многие одноклассники пошли туда же, с некоторыми мы даже учились в одной группе.
Изначально я выбрала специальность, связанную с программированием, но в итоге сменила ее на гидроаэродинамику. Сейчас работаю инженером в Германии.
На технической специальности в принципе тяжело учиться, а если ты девушка — особенно. Многие преподаватели говорят что-то вроде: «Ты зачем вообще сюда пришла, ты ничего в этом не понимаешь». Особенно это касается физики, с математикой таких историй у меня особенно не было. Мне очень нравились педагоги в университете, но у них немного устаревшее восприятие мира: им кажется, что если ты девочка, то точно ничего не понимаешь в машинах. Думаю, они не хотят сказать ничего плохого, но просто так получается.
При этом девочки в вузе учились лучше мальчиков, уделяли учебе больше времени. Может, потому что хотели доказать что-то. К концу учебы уже не было никаких шуток.
В Германии такого [отношения к девушкам] в вузе вообще не было. Наоборот, здесь очень приветствуют, чтобы девушки учились на технических специальностях.
Думаю, такое отношение [со стороны преподавателей] меня скорее мотивировало, всё время хотелось доказать, что я разбираюсь. Это продолжается и до сих пор. Когда я, например, получала права, мой инструктор-мужчина объяснял мне, как устроена машина. Очень хотелось ему сказать, что я вообще-то училась на инженера шесть лет и разбираюсь в этом не хуже него.
Анна
Закончила лицей ФТШ и учится на факультете математических и информационных технологий Академического университета
— Математику я полюбила в 5-м классе, после того как попала на олимпиаду и впервые попробовала решать необычные задачи. Мама записала меня в математический кружок при Физико-технической школе, а в 8-м классе я поступила в сам лицей.
В ФТШ мне всё очень нравилось: школа, атмосфера, преподаватели. В нашем классе было девять девочек — локальный рекорд. Вся школа удивлялась, а некоторые сначала относились к нам скептически: мол, не может быть хорошим класс, в котором так много девочек. Но когда стало ясно, что мы все оказались там не случайно, отношение переменилось. Наш преподаватель по физике даже шутил, что у нас в классе матриархат.
Сами девочки не считали, что математика или физика не для них. Я встречалась с таким мнением до ФТШ, но у меня на это был всегда ответ: «Может быть, вам и не нужно, а мне нравится».
От преподавателей я никогда ничего подобного не слышала, но однажды на городской олимпиаде по математике у меня не хотели засчитывать задачу, оправдывая это тем, что «я маленькая девочка, а у меня и так много задач решено». В чем было дело, я так и не поняла — до сих пор гадаю. Я все-таки смогла сдать ту задачу и получила на олимпиаде диплом второй степени. За что я благодарна учителям из ФТШ: узнав об этой ситуации, они встали на мою сторону.
Такие истории меня, с одной стороны, мотивировали — хотелось бороться дальше. С другой, это сильно ударяет по нервной системе: для меня ситуация на олимпиаде, например, была огромным стрессом.
Откуда берется такое отношение [к девушкам в математике], не знаю. Может, дело в том, что когда-то девушки в принципе не могли получать образование и сидели дома. А еще мне кажется, дело в том, что некоторые люди не уверены в себе и пытаются своим авторитетом задвинуть слабого или того, кого они считают слабым.
После школы я поступила в Академический университет на факультет математических и информационных технологий, сейчас стажируюсь в Google в Варшаве. В нашей группе в университете девушек было уже больше, и думаю, что к этому моменту отношение к мальчикам и девочкам стало примерно одинаковым. Возможно, это связано с тем, что людям кажется, что девочки-подростки не могут сами решить идти в математику, что их кто-то заставил. А если человек взрослый, то это вроде как его решение.
Фиала
Окончила лицей № 30 и экономический факультет СПбГУ
— В физико-математический лицей я попадала довольно случайно: в седьмом классе заняла второе место на районной олимпиаде по математике и, видимо, таким образом попала в базу «тридцатки». Они предложили мне пройти вступительные испытания, и я решила попробовать свои силы. То письмо [из лицея] мама хранит до сих пор — это было практически как письмо из Хогвартса.
Я попробовала и с первого тура олимпиады поступила. До этого я училась в обычной школе Пушкинского района, но у меня была очень сильная преподавательница по математике. У моих родителей нет высшего образования, поэтому они мне всегда говорили, что образование — это очень важно. В своей школе я училась на «отлично», но не знала, что можно вот так попасть в какую-то сильную школу, тем более из Пушкина.
Учиться в физмат-лицее было очень сложно. Приходилось много заниматься, люди постепенно вылетали. Но мне нравилось. Как-то раз я делала домашнее задание по математике пять часов, но в конце, когда получалось решить, чувствовала себя абсолютно счастливой.
В нашем классе было восемь девочек: в два раза меньше, чем мальчиков. Примерно такое же соотношение было в параллелях. Никакой снисходительности или особого отношения к девочкам не было. Был один преподаватель, который считал, что девочки не очень умные: моей подружке, которая шла на «пятерку», он поставил «четверку». Но это единичный случай. И это мое личное ощущение — никто в открытую так, конечно же, не говорил. Но никто и не отрицал, что девушка в физмате — это редкость, особенно если она была еще продвинутой в физике и программировании. Хотя у меня была одноклассница, которая, не готовясь, сдала ЕГЭ по информатике на 97 баллов.
Мальчики из нашего класса после школы почти все пошли на технические специальности, в основном в Политех. Девочки больше шли на экономические факультеты. Кто-то выбрал юридическую специальность и психологию.
Я поступила в СПбГУ на специальность «Математические методы в экономике» — хотелось использовать свою математическую базу, но при этом получить прикладную специальность. Сейчас я работаю специалистом финансового отдела в юридической фирме.
После школы у меня была мысль поступить на матмех, я даже была на подготовительных курсах, но поняла, что это выше моего понимания. Думаю, тут либо дано, либо не надо.
Валерия
Закончила лицей № 366, учится в Высшей школе менеджмента
— Я училась в физико-математическом лицее с 1-го по 11-й класс. Попасть туда было сложно, нужно было пройти вступительные испытания. Но в этой школе учились две мои сестры и брат — возможно, поэтому меня взяли.
Математику я полюбила классе в 7-м, до этого мне больше нравилась литература. Когда началось разделение на алгебру и геометрию, задачи стали гораздо интереснее, там нужно было много думать. Плюс был еще соревновательный элемент: в 7-м классе нас переформировали и поделили на класс с сильной математикой и два послабее. Я попала в сильный.
До распределения в нашем классе было поровну мальчиков и девочек. После осталось только семь девочек. Учиться было безумно сложно: в неделю по 12 часов математики, а домашние задания мы делали по шесть часов. 80 % учебного времени уходило на математику. Но все очень старались.
До конца школы мне очень нравился этот предмет, и я даже собиралась поступать на матмех. Но в старших классах у нас сменился преподаватель, который почему-то стал относиться ко мне не очень хорошо. Если я решала задачу первой и несла ему на проверку, он не верил, что я сделала это сама и намекал, что списала.
Может, дело было и в том, что я единственная из класса наряжалась, красилась; у меня все-таки была какая-то своя жизнь кроме математики. Могла волосы распустить, за что меня в школе постоянно ругали. К моей соседке по парте, которая занималась только математикой и программированием, преподаватель относился хорошо.
К концу школы было всё меньше рвения: понимала, что всё равно мои старания никто не оценит. В итоге я довольно плохо написала ЕГЭ — всего около 80 баллов. Было очень обидно, и это еще больше понизило мою уверенность в себе. Я решила, что точно плохо знаю математику и не пойду на матмех, в итоге поступила в Высшую школу менеджмента СПбГУ.
Многие одноклассники пошли на программирование, на матмех — только одна. Класс больше делился не по принципу мальчик — девочка, а умный – не умный. На переменах умные одноклассники сидели вместе, совещались по поводу задач. Вместе ездили на олимпиады по программированию.
При этом мальчики были ленивее, могли не сделать домашнее задание. Я, конечно, не очень люблю верить стереотипам, но девочки, [которые хорошо учились], целыми днями сидели за уроками. А мальчики вообще ничего не делали, но при этом всё равно в классе решали задачи гораздо лучше.
Мария
Закончила лицей № 239, поступила на факультет прикладной математики и процессов управления СПбГУ
— В физико-математическом лицее № 239 я училась с 10-го класса. С самого детства увлекалась математикой, в школе это был один из моих любимых предметов. Я решала математические задачи, участвовала в олимпиадах, какое-то время занималась шахматами. Но до 10-го класса я даже не думала, что можно учиться в другой школе, и не была уверена, что могу поступить.
В 239 учился мой брат и его жена. Родители тоже увлекались математикой и привили мне эту любовь, по профессии они оба инженеры-строители. В 9-м классе они предложили мне поменять школу, но куда именно идти, я выбирала сама. В 239 пошла, чтобы самой себе доказать, что могу. Готовилась сама — и в итоге поступила по результатам олимпиады, без курсов.
В моем классе было 11 девочек и 17 мальчиков. Это довольно уникальная ситуация, девочек обычно гораздо меньше. В параллелях их могло быть по три в классе. В целом я никогда не ощущала давления, учителя меня поддерживали. Только один раз преподаватель, который у меня принимал экзамен, пожаловался: «Зачем вы мне даете принимать экзамен у девочки, они же никогда не знают физику».
При этом я бы сказала, что в нашем классе девочки учились наравне с мальчиками. До конца 11-го класса доучились все девочки, а вот некоторых мальчиков исключили.
В основном мои одноклассницы пошли на экономику и менеджмент, мальчики почти все поступили на технические специальности. Три человека пошли в СПбГУ на матмех. Я после 11-го класса поступила на факультет прикладной математики и процессов управления СПбГУ.
Учиться на математическом факультете мне не страшно. С конкретной профессией я пока не определилась, но вообще интересно, что физматлицей привил мне любовь к литературе. При этом я до сих пор очень люблю математику, а геометрию вообще обожаю. В 11-м классе долго думала, куда поступать, но в итоге решила продолжить заниматься математикой. Если у тебя техническое образование, то в гуманитарную сферу ты еще можешь пойти, а наоборот — вряд ли.
