Почему проект Kinky Party приостановил вечеринки в России и как устраивает секс-позитивные мероприятия в Тбилиси? Мы поговорили с организаторками

О приостановке работы Kinky Party в России

— В начале февраля вы сообщили, что Kinky Party приостанавливает работу в РФ из-за предостережения от госорганов. Вы были готовы к подобному повороту событий или не ожидали?

Таня: Мы рассматривали вариант, что могут возникнуть сложности в течение января [2024 года], потому что в конце ноября приняли закон о пропаганде нетрадиционных отношений, который вызвал у нас тревогу. Действительно были опасения, что с принятием этого закона что-то может пойти не так.

Тая: Наверное, основные опасения были вызваны еще реакцией на вечеринку Ивлеевой. [Стало понятно, что] есть формат мероприятий, который очень жестко закрывают.

— Тогда в сообщении о приостановке деятельности вы не уточнили, от кого именно вам поступило предостережение. Вы можете рассказать про это сейчас?

Таня: Нам оно пришло от клуба [где прошла одна из вечеринок Kinky Party]. Клубу пришло письмо. То есть это был не запрет, а именно предостережение: вот есть закон — и ваша вечеринка вызывает сомнения в соответствии этому закону.

Тая: Грубо говоря, можно сказать, что они предупредили нас, что будут проверять. Важно подчеркнуть, что наши вечеринки всегда проводились в соответствии с законом. Но, несмотря на это, мы отменили все мероприятия, потому что понимали, что проверки нам не нужны. В целом, сейчас мы считаем, что приняли правильное решение, потому что идут разные новости и сообщения с других мероприятий, куда приходят [с проверкой]. И там всё не очень приятно происходит.

— Расскажите о ваших чувствах после этого уведомления?

Таня: У меня началось легкое подобие панической атаки. Я в блоге об этом писала и не скрываю эту реакцию. Было ровно как при панической атаке, когда ты не знаешь, что делать дальше, резко появляется тревога и паника.

Тая: У меня была другая реакция: я скорее впала в ступор. Потому что я до сих пор не могу это пережить и до конца в это поверить.

— Что вы думаете о том, что, как было написано в вашем сообщении тогда, «любые события, связанные с секс-тематикой, не допускаются» в России?

Татьяна: Такой формулировки в предостережении не было, но, скажем так, это наша интерпретация того, как мы сообщаем это гостям. В предостережении было написано, что мероприятия с таким-то названием таких-то организаторов вызывают сомнения из-за принятого закона.

Соответственно, когда мы делали публичное заявление, мы интерпретировали для гостей свое решение отменить [вечеринки] таким образом: мы написали, что это опасно в первую очередь для них.

— Что, по вашему мнению, теряет с уходом подобных вечеринок российское общество?

Таня: Мне кажется, люди теряют пространство для свободного самовыражения. Мы создавали пространство для безопасного самовыражения.

— А как вообще отреагировали люди на ваше сообщение о приостановке работы?

Таня: Огромной поддержкой. Нас засыпали везде — в чатах, личках, пабликах — сообщениями о поддержке и о том, как сильно мы изменили жизнь, как помогли и как людям больно и грустно из-за того, что происходит. Нам писали, что верят, что всё будет хорошо и мы воссоединимся. Я не ожидала, если честно, — меня до слез растрогала такая реакция.

Тая: У меня было ровно то же самое. Мне взорвали личку во всех соцсетях, много писали, что наши мероприятия поменяли жизни. Это было очень поддерживающе, потому что, когда нечто подобное происходит в жизни, хочется опустить руки и сделать вывод: ну вот, я ничего не смогла. А тебе пишут и говорят, что этот проект изменил жизнь, помог найти любовь, помог понять культуру активного согласия и научил говорить о своих границах.

Когда люди такое пишут, понимаешь, что, если я помогла хотя бы сотне человек, это вообще-то довольно много. И это очень поддерживает.

— На вашем сайте был анонс на 25 февраля группового мастер-класса по шибари? То есть какие-то мероприятия вы все же продолжаете делать в Москве?

Таня: Действительно, мы оставили нашу образовательную онлайн-школу, она продолжает работать. Мы не только мастер-классы проводим, но и курсы продаем.

Тая: Это онлайн-школа, и мы ее именно так и развиваем. Иногда, раз в пару месяцев, мы проводим офлайн-события: например, мастер-класс по шибари. Он у нас был заранее запланирован, и мы его не стали отменять, потому что, в конце концов, почему нет? Там все одеты, это не вечеринка, а обучение, и пока что (тьфу, тьфу, тьфу) к подобным мероприятиям вопросов не возникало.

— В России сейчас находится только Тая? Таня, ты уехала?

Таня: Я уехала в феврале 2022 года. Была в отпуске и приняла решение не возвращаться. С тех пор я просто путешествую. Жила на Бали довольно продолжительное время, потом начала путешествовать по миру. Сейчас я в Грузии.

Тая: Мы с мужем осенью 2022 года поехали сначала в Армению, потом на Бали к Тане, затем в Сербию. Скажем так, эти поездки дались нам не очень легко, и в какой-то момент мы приняли решение вернуться. Но в любом случае это не окончательное решение.

О запуске Kinky Party в Грузии

— Почему для продолжения деятельности проекта вы выбрали Грузию? С учетом того, что часть местного общества достаточно консервативна и часто радикально выражает свой протест в том, что касается свободы сексуального самоопределения. Достаточно вспомнить разгром Tbilisi Pride и погромы некоторых офлайн секс-шопов.

Таня: Мы не совсем выбрали для продолжения Грузию. Решение о том, что мы будем развиваться в Грузии, мы приняли в октябре 2023 года. А до этого пытались проводить мероприятия в Белграде и на Бали. То есть начиная с 2022 года, мы начали смотреть в сторону международного развития, задумываться о том, что и где мы могли бы проводить. И делали тестовые заходы.

В октябре 2023 года мы решили, что следующий тестовый заход будет в Тбилиси. На то было несколько причин. Во-первых, в Грузии удалось найти надежного партнера, это важно, так как мы развиваемся за границей по партнерской системе. Помимо нашего вклада, в городе должен быть человек, который занимается развитием. Такая франшиза, но не совсем в классическом виде.

Во-вторых здесь очень много нашей аудитории, сюда переехала большая часть нашего комьюнити. И в-третьих, здесь уже есть много других мероприятий, что для нас тоже было важным фактором для принятия решения.

— Здесь уже проводились кинки-вечеринки до вашего прихода?

Тая: Да. Я не знаю, сколько они здесь существуют, но они есть, и проходят довольно успешно. Конечно, это камерные мероприятия — с тем, что было в Москве, не сравнить.

Таня: Причем они проходят регулярно — и от нескольких разных организаторов. Мы, например, знаем как минимум трех независимых друг от друга организаторов, которые здесь регулярно работают.

— А партнер, которого вы нашли, это местный организатор?

Таня: Да. Я бы хотела обратить внимание, что о приостановке работы в России мы сообщили 8 февраля, а первую вечеринку в Тбилиси провели 2 февраля — и готовили ее полгода. То есть это было совсем не «О, а теперь Грузия».

— И всё-таки про опасность. Видите ли вы в Грузии риски для проекта? Боитесь ли ультраправых радикалов?

Таня: Да, мы эти риски видим. Мы их, естественно, учитываем. Поэтому мы точно также, как всегда и везде, заботимся о безопасности гостей. У нас всегда засекречен адрес, участие только по заявкам и предварительному отбору. Есть дополнительная охрана. Мы понимаем риски и делаем максимальное количество шагов и всё, что нам доступно, чтобы мероприятие проходило спокойно.

Мы также тщательно отбираем площадки, где покупаем промо, стараемся не делать это громко и на огромную аудиторию. Потому что нам нужна только та аудитория, которая хотела бы и была бы готова к нам прийти. Те, кто хочет получить то, что мы предлагаем. Мы оцениваем риски, работаем с ними, знаем про них.

Тая: Нужно понимать: мы не размышляем в формулировках «мы теперь переехали в Грузию». Нет, мы хотим попробовать запустить проект в Грузии. Попробуем и посмотрим, как пойдет.

Об организации мероприятий за границей и поиске своей аудитории

— А стоимость организации вечеринок за границей повысилась или примерно такая же, как в Москве?

Таня: Сложно говорить, потому что масштаб другой. В Москве мы делали мероприятия в среднем на 500-600 человек, тут не такой масштаб. Поэтому сравнивать цены некорректно.

Тая: Иногда люди не понимают, когда я говорю, что у нас в Москве самые маленькие вечеринки были от 200 человек, все очень удивляются. А на больших вечеринках у нас бывало и 900.

— Чем организация кинки-вечеринок в Тбилиси отличается от организации в Москве?

Тая: С одной стороны, всё другое: другая страна, другие люди. С другой стороны, есть налаженные процессы и понимание, что и как делать: тебе нужно найти клуб, найти людей, найти мастеров, создать событие. То есть это какие-то вещи, которые будут одинаковы в любой стране.

Таня: В Москве у нас самостоятельный бизнес, мы первый год работали с Таей вдвоем, на второй год начали набирать команду. Сейчас у нас большая команда, которая с нами работает на постоянной основе. Для зарубежных стран мы выбрали партнерскую модель, но рассматриваем варианты работы и со своей командой в некоторых странах. Пока это только обсуждается.

Процессы сильно отличаются. Тут есть местный организатор, которого мы обучаем, передаем все технологии и наработки, поддерживаем на пути.

Я бы сказала, что то, что мы сейчас делаем в Тбилиси, — это то, что мы делали в Москве в 2017-2018 годах. У нас есть полное понимание процессов, мы знаем, что и как нужно делать, но всё равно масштаб, который был в Москве, не сравнится с тем, что есть сейчас тут.

Таня: Забавно еще то, что у каждой страны, где мы пробовали организовывать вечеринки, есть свои особенности. Например, в Грузии безумно дорогое оборудование — свет, звук. Для нас это было удивительно, насколько сильно отличается стоимость аренды. Это сильно влияет на смету. Сейчас мы ведем переговоры с несколькими европейскими городами — и там всё упирается в сложности с арендой помещения. То есть очень много подобных моментов. Но это рабочие задачи, которые можно решить.

— Основная ваша аудитория в Тбилиси — это люди из вашего сообщества, созданного в России, приехавшие сюда? А местных вы планируете привлекать?

Тая: Грузия — это место, где мы нашли партнера и где много наших гостей. Поэтому стартовать здесь условно проще. У нас уже прошло одно мероприятие — и достаточно успешно. Было много гостей — больше, чем мы ожидали. Атмосфера была потрясающая.

Как можно этого добиться? Понятно, что есть некий основной костяк людей — гости, которые понимают, зачем они пришли, и уже бывали на подобных мероприятиях. За счет этого складывается атмосфера. Хотим ли мы привлекать больше иностранцев, грузин и вообще любых людей, которым просто был бы интересен этот формат? Да, конечно, хотим. Просто понятно, что нужно с чего-то начать.

Таня: Когда мы думаем про аудиторию, мы не делим очень четко, будем ли мы делать что-то только для экспатов или только для местных. Мы об этом не задумываемся. Но при этом я понимаю, что с учетом местной культуры, возможно, экспатам мы гораздо более интересны. Поэтому мы хотим сохранить баланс — мы открыты всем, кто заинтересован в этом формате, для кого это важно и нужно.

На первой вечеринке экспатов было значительно больше, чем местных. Нам кажется это нормальным: мы не стремимся закрываться, но и открываться максимально широко сразу сходу считаем небезопасным — для гостей в первую очередь.

Если местным это важно и нужно, мы будем очень рады их видеть. Весь промоушен у нас дублируется на английский язык, потому что мы делаем мероприятия для всех. Но при этом из соображений безопасности мы стараемся больше развиваться через сарафанное радио, в каналах для своих, чтобы как раз люди, которых мы не хотим видеть, про нас не узнали и к нам не пришли.