Десятки петербуржцев этой зимой пострадали из-за гололедицы, мокрого снега и сосулек, которые падают с крыш. Травматологические отделения НИИ имени Джанелидзе перегружены — число пациентов варьируется от 30 до 50 в день.
«Бумага» поговорила с четырьмя пострадавшими. Они рассказывают, каково получить шрам из-за плохой уборки города, что думают о работе коммунальных служб и почему не все пишут жалобы.
Наталия Долгушина
(в распоряжении «Бумаги» есть выписка из травмпункта, подтверждающая травмы девушки)
— Я упала неожиданно — 2 января, на улице Малой Монетной, на очень скользком участке тротуара, припорошенном снегом. Да так, что ноги улетели вперед и я сразу ударилась затылком. Обошлось без обморока (правда, я в жизни не теряла сознания), но было больно.
Дошла домой с головокружением самостоятельно — благо я живу рядом, да и людей на улице совсем не было. Проспала несколько часов и вечером отправилась в травмпункт в Первом меде. К сожалению, там помочь не смогли: они умеют диагностировать переломы и прочие явные травмы тканей, а не сотрясение, поэтому направили к неврологу — уже после праздников.
Сейчас у меня еще иногда кружится голова, и я испытываю что-то вроде дереализации, как после отмены антидепрессантов. Но работаю, жду приема у невролога. К сожалению, позволить себе уйти на больничный я не могу, поскольку самозанятая: не поработаешь — не поешь
Зато все праздничные выходные провалялась дома. Точнее, все, за исключением двух поездок на мастер-класс в Коломну, после окончания которого 5 января я решила пройтись до метро пешком и на проспекте Римского-Корсакова напротив Никольского сада [снова] эпично шмякнулась — на одно колено, чуть не развалив всё, что делала два дня на мастер-классе. Там была каша из снега, под которую натекла и замерзла вода с крыш, поэтому было невероятно скользко.
Пришлось снова ехать домой на такси, что поделать.
К сожалению, это и так больное колено со смещенной коленной чашечкой, так что я теперь хожу в ортезе и щеголяю потрясающим синяком, ну и передвигаюсь в два раза медленнее. В этот раз в травмпункт я не обращалась. Записалась к уже знакомому травматологу, жду приема. Здесь вроде ничего серьезного.
Я злюсь на то, что из-за плохой уборки улиц легко могу лишиться возможности нормально жить и работать. Честно, я бы даже была готова больше платить за коммуналку, если бы было понятно, что на зиму действительно набирают больше квалифицированного персонала. Хочется, чтобы выход из дома — кстати, в одном из самых дорогих районов города — был более предсказуемым.
Юлия Рысева
— В первой половине дня 15 декабря я шла по набережной Фонтанки, чтобы дойти до 190-й гимназии. Вдруг — удар по голове. Я отпрыгнула на проезжую часть и поняла, что сверху на меня упал мокрый снег — там довольно покатая крыша. В тот день была оттепель.
Печально, страшно, постояла, поплакала, пошла дальше. Я шла по делам — забрать документы, так что скорую не вызывала. Конечно, я потом пожалела, что никуда не обратилась: три дня болела голова. Но всё обошлось.
Я зашла в школу и предупредила людей [о падающем снеге], поскольку это единственная дорога, по которой дети идут в школу, им больше никак не попасть туда. Зашла в ближайшее кафе — там мне дали номер ЖЭК. Я не дозвонилась, но потом сама нашла телефон на сайте. Мне перезвонили представители компании, извинились и сказали, что это крышу хотели убирать днем ранее, но люди оставили [внизу у здания] припаркованные автомобили.
Они [коммунальщики] отреагировали, отзвонились, это хорошо. Но я радуюсь, что мне не 60 и не 70 лет. Не представляю, как ходят пенсионеры. Они уже не такие ловкие, они не так хорошо видят. Для них это всё может обернуться серьезными травмами. Если бабушка упадет и сломает шейку бедра, скорее всего, она уже не встанет.
Уборку снега [в этом году] оцениваю вообще никак.
Александра Рудаковская
(в распоряжении «Бумаги» есть фото травм и сломанной коляски)
— 5 января мы поехали погулять по Выборгу. Там ситуация с уборкой ещё хуже, чем в Петербурге (хотя, казалось бы, куда хуже). Помимо нечищенных тротуаров и дорог там почти не скидывают снег с крыш, поэтому прогулки рядом со зданиями очень небезопасны. Коляску с ребенком большую часть времени приходилось либо тащить волоком, либо нести на руках — проехать через снегокашу невозможно.
На пути к вокзалу, на тротуаре, я поскользнулась и упала вперед на колени и руку. После падения я еле дошла до поезда (с помощью родных). Следующие два дня с трудом ходила — колени было больно сгибать из-за обильных кровоподтеков. Сейчас всё заживает, но огромные синяки видны до сих пор.
Помимо этого, была история с коляской. 11 декабря мы гуляли всей семьей, в коляске шведской марки Emmaljunga спала двухлетняя дочь. На улице Благоева (она полностью пешеходная, между Лизы Чайкиной и Введенской) коляска заехала в сугроб, и, видимо, переднее колесо под снегом уперлось в глыбу льда. При попытке подтолкнуть коляску вилка переднего колеса переломилась.
Мы докатили коляску на трех колесах и позже искали новую запчасть и чинили за свой счет. С запчастью помогла подруга по несчастью — у нее как раз был ремкомплект из двух вилок переднего колеса, и одна оставалась в запасе.
Не чувствовала [ни обиды, ни злости]. Было возмущение и недовольство, потому что в обоих случаях государство с меня взяло немалые деньги (на Петроградке — в виде оплаты коммунальных услуг и налогов за квартиру, в Выборге — в виде прибыли для местных фирм и опосредованно налогов с этой прибыли), но не считает нужным выполнять свою работу. Хоть она и оплачена.
[Жалобы подавать не буду], потому что не верю, что что-то изменится. Столько лет всем совершенно плевать на нормальную уборку.
Любовь Каннуникова
(в распоряжении «Бумаги» есть выписка из травмпункта, подтверждающая травмы)
— Утром [11 января] шла на работу, поскользнулась на льду у ЖК «Русский дом» на улице Короленко, не дойдя до места работы 100 метров.
Неприятно вспоминать момент падения. Я поскользнулась на наклонной поверхности выезда из паркинга и поэтому упала на бок, головой ударилась о брусчатку, разбила висок. Сразу обнаружила кровь. В таком состоянии побежала в офис, откуда водитель нашей компании увез меня в травмпункт поликлиники № 38.
Подозрений на черепно-мозговую травму нет. Два дня болела голова и состояние было как во сне. Сейчас мне лучше, хоть теперь у меня синяк с отеком под глазом, и шрам на лице еще долго будет заметен.
Есть страх того, что это может произойти вновь. В основном я чувствую раздражение, что приходится ЕЩЕ осторожнее и медленнее ходить по городу, что приходится ездить в поликлинику и просто терять свое драгоценное время, деньги и силы.
Я считаю, что вина лежит не только на администрации города или района, она лежит на управляющих компаниях дома и на предпринимателях, которые владеют или арендуют помещения первых этажей домов. Они ведь тоже должны быть ответственны за территорию, прилегающую к месту ведения их бизнеса. <…> У меня, скорее, есть претензии к технологии уборки, к использованию реагентов, а не к отсутствию уборки снега. Уборка-то ведь была, просто она неправильная. Набросали песка (соли, еще что-нибудь) для галочки, это превратилось в слякоть, замерзло — и вот он лед.
Что еще почитать:
- Лужи, гололедица и пострадавший: как таял Петербург 13 января.
- Вам тоже кажется, что этой зимой в Петербурге часто меняется погода? Показываем цифры.
