Мы спросили учителей, как пропаганда влияет на учебу и что думают подростки. Вот четыре наблюдения о том, как школы спускают на тормозах патриотические инициативы

Один из главных страхов читателей независимых СМИ в России сейчас связан с пропагандой в школе. Об этом говорит, например, исследование «Бумаги».

Министерство просвещения вводит в школах всё новые инструменты идеологического контроля — от обязательного поднятия флага до единого учебника истории, — а репрессии против отдельных учеников и учителей создают общий тревожный фон. Но о том, как в реальности школы претворяют в жизнь новые инициативы, известно мало.

«Бумага» попросила четверых учителей из Петербурга и Ленобласти рассказать, как на практике за последние полтора года изменилась их работа и атмосфера в рядовых школах. По просьбе героев мы изменили их имена и не называем номера школ.

Как реализуется «акцент на воспитание»

С 1 сентября 2023 года в сотнях петербургских школ появились советники директора по воспитательной работе. Эту должность в других регионах начали вводить еще 2021 году. Тогда министр просвещения Сергей Кравцов уверял, что советники по воспитанию не будут заниматься идеологическим контролем, а сосредоточатся на организации внеучебной деятельности: «спортивных мероприятиях, походах в театр и музеи, общении».

Но в начале 2023 года идея изменилась: Кравцов уточнил, что советники должны проводить «информационно-просветительскую работу» со школьниками и преподавателями, а также вовлекать учеников в проекты детских и молодежных объединений. А источник «Коммерсанта» рассказал о «запросе» Минпросвещения на разговоры с детьми о политических темах, в том числе митингах.

В итоге, по опыту первых недель учебного года, учителя слабо представляют суть работы советников по воспитанию. По словам четырех опрошенных «Бумагой» учителей из Петербурга и Ленобласти, эти сотрудники не участвуют в образовательном процессе, однако работают со школьниками, классными руководителями и учителями-организаторами.

Собеседники «Бумаги» отмечают особый акцент на воспитании в последние годы. Учительница Ирина приводит в пример, что раньше учителя тратили внеурочное время на дополнительное образование, физическое развитие детей или творчество. Теперь в начальной школе час в неделю отдается на новую «воспитательную» программу «Орлята», а в средней — на профессиональную ориентацию. «Теперь у нас раз в неделю это обязательный предмет», — говорит Ирина о своей школе в Петербурге.

Учительница Мария, которая в конце прошлого учебного года ушла из государственной школы из-за конфликта с директором, говорит, что у нее на воспитательную работу уходила половина времени, но это был «не патриотизм, а решение конфликтов, проговаривание своих эмоций, например».

Из идеологизированной воспитательной работы в школе, где работала Мария, и других проходил фестиваль «Россия — родина моя». До прошлого года, продолжает Мария, никакой «обязаловки по методичке» не было, однако потом появились «Разговоры о важном».

Как проходят «Разговоры о важном»

С 1 сентября 2022 года в российских школах с 1 по 11 класс ввели новый урок «Разговоры о важном». Формально это внеурочные занятия, но они обязательны для посещения, подчеркивало Министерство просвещения.

Общая тема «разговоров» — история и культура России и роль страны в «мировых процессах». В прошлом учебном году на некоторых занятиях всем школьникам транслировали видеолекции о «борьбе с нацизмом в Украине» и «служении отечеству». А в Петербурге появлялись свидетельства того, как, например, отдельные учительницы с одобрением рассказывают о включении регионов Украины в состав России. Но обязательных планов каждого урока нет — их содержание зависит от учителей.

Большинство тем «Разговоров о важном» в их школах не связаны с войной и насаждением патриотизма, говорят педагоги «Бумаге».

Например, по словам Анастасии, часть «Разговоров» посвящена городам России. А педагог Ирина добавляет, что также темами занятий стали «красные дни календаря».

Учительница Мария утверждает, что в их государственной школе «Разговоров о важном» никто не проводил и «никому за это ничего не было».

Как в школах «воспитывают патриотизм»

С 2022 года в российских школах также ввели обязательную практику начинать учебную неделю с поднятия флага и прослушивания гимна. Ирина из петербургской школы говорит, что этим спущенное сверху «воспитание патриотизма» и ограничивается.

Учитель обществознания Роман из школы в Ленобласти подтверждает, что школы легко могут выполнять навязанные требования для галочки, ничего не сути не меняя в учебном процессе.

Роман

учитель обществознания

— В школе происходит примерно то же самое, что и 20 лет назад. Со стороны видится обратное, но это когнитивная ошибка. Школу можно представить в виде нескольких слоев, которые иногда вообще независимо друг от друга работают. Первый слой — образование. Второй, третий, четвертый — воспитательная работа, конъюнктурная и связанная с политикой и так далее. У всего этого есть свои какие-то KPI.

В первые два месяца [войны] никому не было дела до школы. Это потом появились патриотические KPI по воспитанию детей. Но на самом деле, все эти KPI — чисто технические. Как система проводила цифровизацию: просто закупали компьютеры. А как заняться воспитанием? Нужно больше патриотических событий. А форма отчета — фотография. Я могу сделать 10 снимков за один день в разных классах, а потом месяц отчитываться, что проводил эти уроки.

Анастасия согласна с Романом. По ее словам, «суперсильных» изменений в идеологической роли школы нет, хотя она видит отдельные события «патриотического» толка, например, уроки, на которых дети рисуют солдат. «В целом всё то же самое, что нам в школе говорили: солдаты — защитники. Нет такого, что ты приходишь в школу, и там военный лагерь».

Ирина добавляет, что попытки возродить пионерию в их школе отклика не находят.

Ирина

педагог

— Сейчас они пытаются сделать это «Движение первых» и в нашей школе очень маленький процент туда записался, и то, им нравится не идея, а мероприятия, которые там проходят.

Как в школах говорят об «СВО»

СМИ писали о нескольких случаях, когда школы приглашали в качестве почетных гостей участников войны в Украине. Военные проводили встречи с учениками или классные часы. В сентябре 2023-го в школе №469 Выборгского района Петербурга рассказали, что над ней согласился «взять шефство» командир отряда спецназа «Ахмат», которому школьники написали письмо.

Судя по рассказам учителей «Бумаге», приглашение военных — это не массовая практика. «СВОшники» приходили на уроки только в школу, где работала Мария, — о чем они разговаривали с детьми, ей неизвестно.

По словам Ирины, руководство школы рекомендовало учителям не обсуждать с детьми «СВО» и события вокруг нее, и педагоги этому следуют. «Мы очень аккуратно выясняем тех детей, у кого родителей мобилизовали, чтобы направить им государственную поддержку: питание, специальные льготы», — добавляет она. Что касается мероприятий с военными, в их школе был один концерт, куда пригласили бывших учеников — участников «СВО» и на нем было запрещено говорить о войне.

Об избегании темы войны в их школе рассказал и Роман.

— По-поводу войны. В школах об этом никто не говорит открыто, это что-то вроде табуированной темы. Если у кого-то родители уезжают на войну или наоборот кто-то приезжает учиться из регионов, где идет война, — в открытую никто об этом не говорит.

Как работает цензура и самоцензура

По словам Романа, замалчивается в школе не только война, но и всё, что имеет отношение к политике. Учитель отмечает, что пространство диалога в школах почти схлопнулось после отравления Алексея Навального, митингов в его поддержку и усиления репрессий. «Уроки истории перестали быть местом для обсуждения — сейчас несколько раз подумаешь перед тем, как давать альтернативную точку зрения. Сужение пространства диалога, в целом, подкашивает всех, кто ведет гуманитарные предметы», — дополняет он.

Некоторые школы пытаются контролировать высказывания учеников и в их личных соцсетях. С марта 2022 года появляются сообщения, что администрация школ заставляет учителей мониторить соцсети школьников на наличие «деструктивного контента» и «отрицания семейных ценностей».

«Бумаге» о такой практике рассказала Мария, которая уволилась из государственной школы — бывшие коллеги говорили ей, что их заставляют проверять соцсети учеников. По мнению Марии, эта мера контроля не работает, потому что у педагогов нет времени разбираться, где чья страница, — ведь ученики могут вести их под выдуманными именами или вообще закрыть от посторонних.

Как в школах вводят единый стандарт образовательной программы

С 1 сентября 2023 года для всех российских школ начали действовать новые «Федеральные основные образовательные программы» по всем предметам. Это означает, что по каждому предмету теперь есть единая для всей страны программа, которой должны следовать учителя, и единый учебник.

«Школы переходят на новый образовательный стандарт, новые рабочие программы. Сейчас еще унифицируют учебники: если раньше можно было выбирать курс, то теперь есть строгий распорядок», — говорит учительница петербургской школы Ирина.

Но сами учебники распространить по всем школам еще не успели, выяснила «Бумага». «В прошлом году в Петербурге перевели первый и пятые классы на новый общеобразовательный стандарт и все какое-то время учились без учебников. В 2023-м перевели всех с первого по седьмой, а также десятый классы», — описывает Ирина.

Она утверждает, что новые учебники по разным предметам в их школу не привезли до сих пор. Ее слова частично подтверждает сообщение ТАСС о том, что учебники по истории для 11-х классов появились во всех школах России только 18 сентября. «Единый ФГОС — это правильно, но зачем такая спешка — неизвестно», — считает Ирина.

Мария дополняет, что изменения в стандартах и программах привели к тому, что в школах сокращают количество часов английского языка — из-за этого некоторым педагогам приходится переквалифицироваться.

Как атмосфера в школах сказывается на детях

Психолог Александр Колмановский в разговоре с «Бумагой» предупреждал о возможных последствиях взросления в условиях войны и пропаганды.

Александр Колмановский

психолог

— Первое — это, можно сказать, сорванная психологическая резьба. Поддерживать существующий сюжет с полной внутренней ясностью невозможно, поэтому у людей развивается двойная мораль. Появляется больше цинизма <…>

Во-вторых, это действительно резко повышенный уровень агрессии. А агрессивные люди не просто неприятные, не просто плохо, что они в любой момент могут раскричаться, агрессивные люди хуже работают, хуже соображают, хуже ориентируются в отношениях. Этим они причиняют вред и окружающим, и самим себе.

Трое из четырех собеседников «Бумаги» среди учителей не замечают изменений в состоянии или настроениях школьников за последние полтора года.

Учительница Ирина рассказывает, что в феврале 2022 года в школе было напряженно, потому что и учителя, и ученики разделились на разные лагеря: кто-то «за» войну, кто-то «против», а кто-то сохранял нейтралитет. «Большинство выбрало нейтралитет, потому что от нас всё равно мало чего зависит», — объясняет она.

По словам Ирины, сейчас все успокоились, а некоторые школьники занялись организацией сборов помощи для военных: «у кого-то там родные, там есть наши выпускники». Самим учителям, говорит она, запретили проводить сборы и требовать от учеников денег.

— Я не вижу заметных изменений в эмоциональном состоянии — подростки как были подростками, так ими и остаются, — говорит учитель обществознания Роман. Единственное, что кажется ему новым, — «дети думают о том, чтобы уезжать из страны».

Роман считает, что ярких проявлений милитаризма среди учеников в последнее время не стало больше. В школах всегда были «активисты», вспоминает он. В его время это были «зарничники» — они ходили к учителю ОБЖ и разбирали автоматы, а сейчас есть школьники, которые на патриотические мероприятия надевают форму из военторга и береты, поднимают флаги, ходят строем — их маленький процент, но из-за фотографий в интернете создается впечатление, что их много, убежден Роман.

По его словам, в их школе не было низовых инициатив, касающихся войны, — эта тема не вызывает «больших эмоций».

Как изменился состав учеников

Массовая эмиграция россиян слабо затронула четыре школы, о которых учителя рассказали «Бумаге».

«Каких-то массовых отъездов нет, несколько семей уехали», — говорит Ирина. Такая же ситуация и в областной школе, где работает Роман.

В школе Ирины появились трое учеников из «новых регионов». О небольшом количестве беженцев рассказали и другие учителя, но никто не замечал, чтобы эта тема обсуждалась.

Опрошенные «Бумагой» учителя считают, что война и пропаганда не сильно вмешиваются в образовательный процесс. В то же время, судя по их рассказам, учителя и ученики вынуждены приспосабливаться к негласным запретам, учиться держать свое мнение при себе и воспринимать навязанный официоз как ничего не значащую имитацию активности.