Веган-скандал в Тбилиси: сотрудники «горизонтального» кафе Moss обвинили владельца в невыплате зарплат на 7 тысяч лари — он открыл новое заведение

Подробно: версии всех участников скандала вокруг Moss

Заявление экс-сотрудников Moss

Илья Деведжиан, создатель и держатель ⅓ акций кафе Moss

— Я постараюсь изложить всё максимально холодно, кратко и четко в хронологической последовательности, потому что очень многое вытекает одно их другого и не может быть вырвано из контекста.

Идея открыть кафе Moss в Тбилиси возникла после объявления мобилизации [в РФ] в сентябре 2022 года. Антон [Лубны] оказывается в Казахстане, я и [одна из соосновательниц кафе] Марийка с марта 2022 находимся в Ереване.

В Тбилиси в сентября 2022 года оказывается несколько человек из нашей московской команды [заведения «МОХ Москва»]. Также там оказывается Глеб, с которым мы когда-то работали, — он связывается со мной и спрашивает, не планируем ли мы открыть кафе в Тбилиси, так как такие мысли были. Глеб начинает поиски помещения и находит домик рядом с фонтаном в виде гриба. Вроде всё складывается, Антон летит в Тбилиси и приступает к стройке.

Мы вкладываемся втроем: я, Марийка и Антон. На тот момент у нас у всех троих еще были доли в одном ереванском месте. Глебу обещается опцион в Moss’е за его управленческую работу в дальнейшем: что он будет получать процент с прибыли и не будет получать зарплату

Стройка затягивается, в феврале 2023-го заканчиваются деньги, надо запускаться. Запускаться решаем коллабой с «Данер Пицца», с которой мы на тот момент ищем помещение в Армении. Мы едем из Еревана, ребята достраиваются, ребята с кухни придумывают основное меню.

Открытие прошло с веганским куражом. Было сложно из-за разных недоделок, но это нормально.

На собрании по результатам открытия сразу происходит ссора между Глебом и Марийкой за сексистское высказывание Глеба и неприятие критики последней. Эта ссора в дальнейшем приводит к обмену долями: Марийкина доля в Грузии меняется на долю Антона в Армении. Так получается, что у Антона ⅔ акций Moss’a, я остаюсь с ⅓.

С марта начинается регулярная работа, в которой не всё мне нравилось, но я в Армении, где куча своих задач. Приезжаю несколько раз, делаем спешлы, но в ежедневной рутине активное участие не принимаю, выручки хорошие, даже обещают дивиденды.

Антон постепенно передал все дела Глебу и активного участия в ежедневной работе не принимал, операционную деятельность не контролировал. Работа с коллективом полностью на Глебе и эта работа, прямо скажем, не ладится — много конфликтов.

В июне мне звонят Антон с Глебом и говорят: «Вот, мол, кассовый разрыв, нам не хватает денег на аренду. Можем ли мы занять $1000 из московского Мха для оплаты аренды». На мой вопрос «а где деньги?», получаю ответ, что «проедаем»: себестоимость блюд высокая и прочее. По их словам, деньги нужны буквально на пару дней: сейчас придут за выходные и вернем.

Через несколько дней появляется информация, что теперь не хватает денег на зарплаты и нужно еще потянуть с возвратом. Ок, зарплаты важны. Я внимательно читаю рабочие чаты и вижу, что ребята не получают ответ на вопросы, когда они получат зарплаты. Пишу уже вопрос от себя, обращая его к Антону и Глебу: где же деньги? Отвечает Глеб, Антон почти не читает чаты.

После короткой переписки, где меня обвиняют в деструктивном поведении, хотя я спросил, когда будут выданы зарплаты сотрудникам и куда делись деньги из Москвы, Глеб меня удаляет из общего рабочего чата. Напоминаю, что я на тот момент совладелец с ⅓ акций заведения: конечно, чисто номинально, всё на честном слове без документальных подтверждений.

Тогда же еще была запланирована пара увольнений: я был не согласен и выступал против. После удаления из чата я написал в другой общий чат, где тоже все были, что я в такой истории участвовать не намерен, прошу выплатить мне ту часть инвестиций, которая шла с моей стороны: я из этих денег закрою долг по з/п, если он перед кем-то будет и если кто-то будет уволен из-за того что поддержал меня в переписке.

После этого сообщения мне написал Глеб, что [из проекта] выходит он и что он требует с меня $7000. По его словам, после выплаты он передаст все дела по-хорошему. Такой наглости я не ожидал и категорически не принял такое предложение. После этого были удалены все таблички, все расписания, все чаты, — всё, что может удалить управляющий.

Мне написали ребята из кафе. Видя, как удаляется всё, мы принимаем решение поменять на всякий случай пароли в инстаграме и программе принятия заказов, чтобы кафе могло продолжить работать. Но лишаемся всей информации.

Плюс несколько дней не работал терминал для оплаты картой, и оплаты принимались на личную карту Глеба: судьба этих денег так и осталась неизвестной. Так же были удалены все графические работы жены Глеба по ее требованию — замена логотипа, меню и так далее. Это было сделано по первому требованию.

Попутно, восстанавливая утраченную информацию, становится ясно, что кроме долга перед сотрудниками по зарплате, кафе имеет огромные долги перед поставщиками. Едем в Тбилиси решать, что делать с Moss’ом дальше. Прошу ребят пока продолжить работать, вношу своих 1000 лари в оборотку, чтобы было на что купить продуктов.

Выясняется, что Глеб с Антоном назначили себе немаленькие зарплаты — в кафе, которое открылось несколько месяцев назад, без согласования. Мне обещались дивиденды, но зарплаты назначили они себе и вогнали кафе в минус.

Дальше апогей, мы в Тбилиси, общее собрание — я вижу [ситуацию] и озвучиваю два пути:

• закрыться/распродать оборудование и выплатить долги;
• попробовать продолжать работать, чтобы заработать на зарплаты и долги перед поставщиками. Без Глеба, без изъятия бесконтрольных средств из оборотки.

Все сотрудники выразили готовность продолжить так работать.

Начали обсуждение рабочих моментов, но тут Антон решил остановить собрание и показать всем «фильм» со словами, что ему ничего не нужно, никакие деньги, — нужно только, чтобы мы посмотрели «фильм» и всё поняли. [Сотрудница] Аня спросила, не собираются ли показывать видео с камер, которые были установлены некоторое время назад в кафе, ответ был утвердительный. На что Аня сказала, что не давала согласия на то, чтобы ее показывали и что она увольняется и всех призывает не смотреть это «кино».

Вся команда встала (10+ человек) и решила покинуть заведение. В этот момент появляется Глеб, что взрывает ситуацию. Я заявляю, что тоже выхожу вместе с коллективом, что Антон и Глеб загнали кафе в пропасть и должны разбираться со всем сами. Мы выкатываемся на улицу, и в этот момент приезжает полиция Грузии, потому что ее вызвал Глеб вроде как за то, что Марийка пыталась его ударить.

Полицейские подошли с вопросом, в чем дело и чем могут помочь, я спросил у Глеба будет ли он писать заявление, он ответил, что нет. Полицейские сказали, чтобы мы разбирались сами. Мы уходим в близлежащий парк обсудить произошедшее и понять, что делать дальше. На тот момент 10+ человек остались без работы в первый раз: никто не захотел продолжать работать с Глебом.

Мы сидели в парке, когда мне пришло сообщение от Антона: «Помоги мне, если я не прав, посмотри видео, и всё станет понятно». Мы решили дать еще шанс.

Утром была тяжелая встреча с Антоном, мы оба были в крайне тяжелых состояниях. Я посмотрел видео: там были доказательства того, что один из сотрудников «левачил» на баре. Моя позиция была, что такие случаи надо обсуждать по-другому, не делать из этого театр и что сейчас происходит перекладывание ответственности, что минусы кафе не из-за недобросовестного поступка сотрудника.

Мы привлекли к диалогу еще коллегу Сергея, чтобы он тоже посмотрел видео, долго общались по поводу того, что делать дальше, и приняли решение работать: решили, что вариант с закрытием и распродажей оборудования мы не рассматриваем.

Было договорено, что Антон отходит от дел, что ребята буквально сами в долг и своим трудом спасают ситуацию: зарабатывают на возврат долгов перед поставщиками, на долги по своей з/п. Что кафе переписывается на [сотрудника] Георгия и что команда старается заработать и вернуть инвестиции Антона. Уже после факт, запечатленный на видео, разбирался командой — человеку дали шанс исправиться, и он остался в коллективе.

Это был июль. Все активизировались, самоорганизовались, начали трудиться с энтузиазмом, организовали много мероприятий, коллабораций, на это было приятно смотреть. К сожалению, дистанционно, — но пару раз [мне] удалось поработать вместе, когда мы приезжали со спешлами.

С этого момента кафе работает на принципах горизонтальности, проводятся собрания и обсуждения, решения принимаются коллегиально. В данном случае горизонтальность не равно хаосу и самоуправству: никто не задирал ставки зарплаты, она осталась на том же уровне, что и до июльских событий, всё было направлено на эффективные решения для возврата долгов. Конечно, были и ошибки, но без них не бывает.

Потом потихоньку начались изменения договоренностей, мы несколько раз встречались втроем (я, Антон и Георгий) и обсуждали варианты, как жить дальше. Во всех вариантах мы со своей стороны пытались максимально учесть интересы Антона как финансовые, так и эмоциональные: искали пути вернуться в коллектив, в работу.

В сентябре пришлось снова ехать в Грузию, встретились, финальной версией стала договоренность, что Moss возвращает инвестиции Антона, потом наши общие, после этого команда становится на ⅓ совладельцами кафе, и дальнейшие дивиденды делятся на троих. Потому что команда буквально спасла кафе на тот момент.

Смена кассы на новое ИП была согласована, но позднее эта договоренность была аннулирована Антоном в одностороннем порядке.

Так мы жили до конца ноября. За это время вернуть Антону много не удалось: около $1000, плюс, если бы не были аннулированы договоренности по смене ИП, еще бы могли сэкономить на налогах и дополнительно вернуть около $4000, что является половиной той суммы, которую Moss был должен вернуть максимально быстро Антону ($10000).

Но кроме этого еще же был долг перед поставщиками и по зарплате! В Грузии ИП платит 1 % с выручки до определенной суммы общей накопленной выручки, далее переходит на НДС 20 %, новое ИП соответственно платило бы 1 %.

В конце ноября мне позвонил Антон и сказал, что он передумал, что он «возвращается на работу», что он забирает кафе в свои руки, что мне он выплатит мою долю инвестиций ($8577) с первой выплатой в конце января 2024 года, что несколько человек из старой команды могут остаться, но большинство должны уйти, что у него есть новый шеф и есть план.

Возразить мне особо было нечего, так как Антон построил это место: он больше вложил своих личных денег. У меня ⅓, и всё оформлено на него — я принял ультиматум, лишь попросил закрыть вопрос по зарплате и переименоваться.

Парламентерская группа [из коллектива Moss] встретилась с Антоном, обсудила дату «возвращения» кафе и другие аспекты, включая выплату зарплаты. Весь коллектив, все 13 человек самостоятельно решили не оставаться работать в новом кафе.

После я еще раз звонил по поводу инстаграма, что он тоже должен остаться не мне, а ребятам. Это было согласовано.

Решили ехать в Тбилиси, поработать вместе еще раз, ребята запланировали несколько вечеринок и концертов, куда вписали и наше турне из Еревана. Как и в прошлые разы, был веганский кураж, и это была классная и грустная смена.

Перед маршруткой в Ереван мы успели встретиться с Антоном и поговорить, я еще раз сказал, что не согласен с решением, но что я бессилен. Я отметил, что главное сейчас — это з/п сотрудников, на что я получил ответ, что всё, что придет на карту, то и будет переведено, но не более.

Я предупредил коллектив, чтобы они уточнили момент по зарплате с Антоном, свои договоренности. Они встретились и убедились, что зарплату в полном объеме им оплачивать Антон не планирует.

Я попробовал еще раз убедить [Антона], предложил варианты, но нет. В итоге мне пришлось взять перед коллективом ответственность на себя: я обязался закрыть долги по зарплате из моей части инвестиций, которые Антон пообещал мне вернуть, как я писал выше. Долги перед двумя сотрудниками, кому деньги были нужны срочно, уже закрыты.

Была договоренность между Георгием, выступавшим в качестве связного от коллектива, и Антоном разойтись «без говна» в интернете и с генуборкой перед передачей [помещения]: мол, все расходятся спокойно при условии всех выплат. Но как отмечал Георгий позднее, это была лазейка интерпретации: выплатить всё по заработной плате и выплатить всё, что было на карте.

Это всё [выплаченное Антоном] было совсем не то, что все в команде ожидали и о чем думали, что договорились. И нарушение договоренности вылилось во все эти комментарии в посте [Paper Kartuli].

Стоит еще отметить, что долги с июля, то есть на момент кризиса, (зарплата + поставщики) и долги на 13 декабря (дата «возвращения» ключей) удалось сократить на 9168 лари ($3400): с 22118 лариi до 12950 лари. Плюс Антону выплатили $1000.

Я считаю, что даже после июльской истории Moss всё еще можно было спасти. Коллектив был готов вести диалог с Антоном и работать. Я определенно тоже виноват в закрытии проекта, где-то не поучаствовал из-за того, что живу в другой стране, не нашел сумму, чтобы выплатить Антону его долю.

Но я старался всё сделать справедливо и честно, с учетом всех интересов — не получилось. Извините. Всем ребятам из коллектива Moss желаю удачи, вы большие молодцы!

Антон Лубны, создатель и держатель ⅔ акций кафе Moss, основатель Wave

— Я действительно всех прогнал, вот только не одним днем, а дал возможность доработать 10 дней, всех предупредил. Я начал строить заведение в партнерстве с товарищами, выступал как архитектор, строитель и инвестор и директор в одном.

В начале всё было хорошо, со временем в коллективе начал разрастаться конфликт между частью сотрудников и управляющим (наемный сотрудник). Когда всё дошло до точки кипения, я решил не участвовать в жизни кафе, а пойти позаниматься дизайном, сваркой, и ралли рейдами.

По сути, я лишь оплачивал счета (которые мне присылали из кафе), а заведением занимался коллектив. В том числе мой партнер [Илья Деведжиан] тоже в какой-то степени отстранился от этого места (он давно живет в другой стране) .

Когда я понял, что так не может продолжаться, а взаимопонимания с анархически горизонтально настроенной молодежью я не найду, я принял решение вернуться, выкупить долю партнера, собрать классную команду. И переоткрыться, учитывая прошлые ошибки.

Возвращаясь к вопросу о выдаче зарплат: я давно отстранился от всех дел в кафе, не контролировал их, только оплачивал счета и отправлял деньги, не проверяя зарплатные ведомости (мне прислали данные, куда и кому отправить деньги).

Я не могу сказать, что они [сотрудники Moss] были моими сотрудниками, что я нес за них ответственность. Они сами решали, как работать, сами набирали людей. Часть команды была нанята без моего ведома, и таких людей я бы никогда не принял в команду.

Я считаю, что я совершил ошибку, оставив всё на самотек в начале лета. Я дал «слабину» и решил, что мне нервы дороже. Сейчас я вижу классную команду — и счастлив этому!

Мои претензии [к коллективу Moss]:

1. Утеря и поломка оборудования:

• Shure усилитель ретро (дорого)

• Планшет Samsung. (250 лари)

• Соленоиды кофемашины Simmonelli (средне-дорого)

• Унитаз: сломано крепление в стене, необходимо разбирать стену (дорого и долго)

• Обе пицца-печи в нерабочем состоянии (дорого)

2. Повреждения помещения

• Выбито стекло в двери (не дорого, но противно)

• Помещение в ужасном состоянии, не было ни генеральной уборки, ни обычной ежедневной. Кухня — ад и антисанитария.

3. Травля в интернете

4. Попытки переписать договор на себя: это подтверждает арендодатель. (Подло.)

5. Против моей воли: установка собственной кассы на сотрудника. (Подло.)

6. Не возврат мне страницы инстаграма. (Очень и очень спорно.)

По договоренностям с [сотрудниками Moss] Георгием и Артемом я:

• Перевел все деньги, что были на счету, взамен на выполнение их стороны договоренности. Выполнено
• Разрешил доработать 10 дней и провести прощальные мероприятия. Выполнено

Договоренности в мою сторону:

• Вернуть помещение чистым после генеральной уборки. Не выполнено
• Отремонтировать пицца-печи, вставить стекло в дверь, отремонтировать другие вещи. Не выполнено
• Не разводить гадости в интернете. Не выполнено.

Итак, люди пользовались кафе с начала лета, наломали дров, про меня лично за спиной писали гадости. Я ждал, что они в содружестве с моим бывшем партнером мне вернут часть моих инвестиций (я мажоритарной партнер + своими руками строил и проектировал место).

Опуская детали, я оплачивал счета и отправлял деньги на заработные платы по запросу человека из команды Moss, который считался связным со мной. Соответственно, большую часть время я общался с одним человеком.

Обвинения в невыплате зарплат несостоятельны, так как:

• Я не был их начальником, о чем они говорили налево и направо

• Я был против работы проворовавшегося сотрудника, меня никто не послушал (я удалился тогда из кафе)

• Набирали людей, кого хотели

• Утверждали, что они горизонтальные

• Они сами себя рассчитывали, я только отправлял деньги, куда скажут

Вопрос о взаимном расчете, видимо, для них актуален. Тогда возникает вопрос, как они будут возмещать мне материальный ущерб? А теперь еще и тонны лжи, которую подхватили люди, зацепившись видимо за слова о «невыдаче заработной платы». Травля — ее я также считаю ущербом.

Дмитрий Белов, сотрудник кафе Moss

— Меня зовут Дима, я один из участников коллектива Moss. От лица команды я отвечу по пунктам на заявление Антона Лубны и его обвинения в адрес сотрудников, которых он уволил с удержанием зарплаты за отработанные нами часы в декабре 2023 года.

С июля по декабрь 2023 года кафе Moss управлялось в соответствии с принципами горизонтальности. Все функции были разделены между членами команды. Зарплата была фиксированная, в размере, как было и до перехода на самоуправление. Сверх начислений не было.

Мажоритарный совладелец Антон «удалился из кафе» не из-за того, что «был против работы проворовашегося сотрудника», но его «никто не послушал». Он отошёл от дел по управлению заведением из-за того, что действия и решения, принимаемые им и его помощником-управляющим, привели к тому, что у кафе появились большие долги к июлю текущего года — больше 20к лари.

Сотрудникам не выплачивались зарплаты, команда больше не хотела работать под их руководством. Также были долги поставщикам. Антон как руководитель не понимал, как выйти из сложившейся ситуации, и планировал полное закрытие кафе без каких-либо перезапусков. Миноритарный совладелец Илья [Деведжиан] поддержал команду и старался помогать в работе заведения в силу своих возможностей.

В течение всего периода с июля по декабрь участники коллектива регулярно тратили существенные суммы на ремонт из-за ошибок, совершенных при постройке заведения, и износа помещения и оборудования (дверь в туалет, наружные роллеты, сантехника, электропроводка, сигнализация, пивное оборудование и другое).

Если бы мы не были уволены, то для своей дальнейшей работы мы осуществили бы починку нужного нам сломанного оборудования.

После ограбления, произошедшего в конце октября 2023 года, Антон ничего не сделал для помощи в поимке грабителей как владелец заведения с правовой точки зрения и возвращения украденного оборудования, часть из которого он упоминает в списке убытков: например, планшет. Также часть украденного оборудования не была указана в страховом полисе, созданием которого занимался Антон как руководитель еще в марте 2023 года, и возмещение этих убытков невозможно.

Участники коллектива после увольнения оставили в пользование нового заведения оборудование, которое было куплено в период с июля по декабрь 2023 года (духовка, часть пивного оборудования, посуда).

Страница в инстаграме создавалась другими совладельцами, не Антоном. Весь контент создавался текущими участниками команды. Антон не прикладывал никаких сил для развития страницы и не участвовал в создании публикуемого контента, соответственно не имеет на этот аккаунт никаких прав и не может требовать от владельцев страницы ее передачи в пользование участников своего нынешнего проекта.

В течение всего периода с июля по декабрь 2023 года Антон вмешивался в работу кафе, в результате чего постоянно менялись условия работы, что создавало проблемы и неудобства участникам коллектива, была нарушена продуктивная рабочая коммуникация команды с ним самим.

Под давлением приходилось принимать некоторые решения, на которых Антон настаивал: например, сохранения ИП на его имя. И это несмотря на то, что он планировал закрыть заведение, а участники проекта хотели его сохранить. [Члены команды] искали возможные варианты для этого: например, создание нового ИП на одного из участников коллектива, под которым они смогут работать дальше.

На деле Антон систематически вмешивался в его работу, не имея фактического представления, как функционирует заведение, и не принимая непосредственного участия в развитии проекта. Несмотря на просьбы своевременно оплачивать налоги и другие выплаты, он этого не делал, что приносило убытки..

Весь период с июля по декабрь заработанные средства приходили на личный счет Антона, с которого производились оплаты коммунальных услуг, налогов, долгов поставщикам и расчеты зарплат сотрудникам. Однако к счету прямой доступ имел только Антон, в связи с чем не было прозрачности в доходах и расходах средств заведения, команда не имеет точной проверенной информации о том, как именно распределялись средства. Сам Антон эту информацию не предоставляет.

С частью команды были заключены трудовые договоры на ИП Антона, так что технически он является «начальником».

Травля в отношении Антона не ведется: пишутся и высказываются исключительно произошедшие факты. При переговорах с ним в ноябре 2023 года одним из условий неопубличивания всей истории была полная выплата долгов по зарплатам всем сотрудникам. Хоть Антон и заявляет, что сделал это, по факту условие не было выполнено.

Затем, уже в декабре, Антон заявил, что «не боится польющегося говна». Так как зарплаты не поступили, участники проекта были вынуждены публично рассказать о произошедшем.

В свою очередь, хотим отметить, что Антон осуществляет травлю в адрес «проворовавшегося сотрудника», которую начал его экс-помощник-управляющий. Они распространяли личную информацию о сотруднике, пересылали ее знакомым и друзьям фото и видео, где есть изображение сотрудника, с целью навредить его репутации.

В случае, если травля не прекратится, сотрудник напишет на Антона заявление в полицию, на что имеет право согласно законодательству Грузии. Также отметим, что с этим сотрудником еще в июле была обсуждена произошедшая ситуация остальными участниками команды и единогласно было принято решение о продолжении с ним сотрудничества.