Закончено общественное расследование теракта в метро 2017 года. Кто его вел и что удалось узнать?

Правозащитники опубликовали результаты общественного расследования теракта в петербургском метро 3 апреля 2017 года. Тогда в результате взрыва в перегоне между Сенной площадью и Технологическим институтом погибли 16 человек, включая смертника.

Следствие и суд в Петербурге длились почти три года. «Бумага» следила за ходом расследования и происходящим на заседаниях. В итоге суд признал виновными в подготовке теракта 11 человек и приговорил их к срокам от 19 лет заключения до пожизненного. Все они отрицали вину.

Группа общественных наблюдателей заявляла о пытках обвиняемых и фальсификации доказательств. В 2023 году они обобщили собранные данные в отчете. «Бумага» изучила его и рассказывает о главных выводах.

Общественное расследование вела группа правозащитников и активистов. Они создали сайт и выпустили 200-страничный отчет

Трех задержанных по делу о теракте пытали: били током, морили голодом, угрожали убийством и пытками членов семьи — к такому выводу пришла Общественная наблюдательная комиссия Петербурга, которая следит за условиями содержания в следственных изоляторах. «Мы полагаем, что применение пыток и других незаконных методов ведения следствия создало неустранимые сомнения в выводах следствия относительно организаторов и исполнителей теракта в Санкт-Петербурге, …в связи с чем дело о взрыве в метро должно быть расследовано заново», — написали члены комиссии в заключении 2019 года.

Параллельно адвокаты обвиняемых обращали внимание на нестыковки и нарушения в официальном расследовании. А СМИ расследовали отдельные обстоятельства дела. Всю эту информацию группа энтузиастов — правозащитников и активистов — собрала на сайте о расследовании теракта.

В 2023 году один из авторов сайта под псевдонимом Тихон Надеждин составил подробный отчет, основанный на материалах уголовного дела, публикациях СМИ и других свидетельствах (имя автора и участников расследования известны «Бумаге»).

Вывод 1: из 11 обвиняемых 9 — случайные люди, еще двое не виновны в подготовке теракта

По итогам следствия смертником назвали 22-летнего гражданина России Акбаржона Джалилова, чье тело нашли на месте взрыва. В пособничестве ему и участии в террористическом сообществе обвинили 11 человек. Следствие пришло к выводу, что семеро из них собирали бомбу, другие вели переговоры о теракте или просто состояли в одной террористической группировке.

По версии адвокатов, из всех обвиняемых только один был знаком со смертником Джалиловым — Ибрагимжон Эрматов, он работал с ним в ресторане суши за год до теракта. Другие подследственные — это брат Эрматова, их соседи по съемной квартире, повар из Московской области Аброр Азимов, который переводил деньги на счет Джалилова, брат Азимова и его соседи по съемной квартире.

Как считают адвокаты и авторы общественного расследования, доказательства причастности обвиняемых к террористической группе полностью сфабрикованы.

•  Практически у всех обвиняемых при задержании якобы нашли оружие. Обвиняемые заявили в суде, что его им подбросили. Например, в сумке у Шохисты Каримовой обнаружили запал, электродетонатор и ручную гранату. По ее словам, оперативники сказали ей взять в руки детонаторы и подложили гранату в ее сумку.

•  В квартире на Товариществом проспекте, где жили семеро обвиняемых, якобы нашли бомбу. Обвиняемые это отрицают. В их пользу говорит тот факт, что за день до «обнаружения» бомбы в квартире они сами вызвали туда полицию, чтобы подать заявление об исчезновении одного из жильцов, Мухамадюсупа Эрматова (позже выяснилось, что его задержали и увезли в тайную тюрьму).

«Те, кто ходил на заседания [суда], видели, что на них [подсудимых] ничего не представили, только то, что они жили в этой квартире [на Товарищеском проспекте]. Там провели следственный эксперимент — резали огнетушитель, и сделали вывод, что если режут на кухне [якобы изготавливая бомбу], то в другой комнате тоже слышно. На основании этого решили, что они всё слышали, а если слышали и не сообщили в органы, значит, они все члены преступной группы. Вот какая логика», — рассказывал «Бумаге» адвокат Марат Сагитов.

«Мемориал» признал 9 из 11 осужденных по делу политическими заключенными.

Другие двое — это братья Акрам и Аброр Азимовы. Последний предположительно переводил деньги Джалилову по указке знакомого, связанного с террористами в Сирии. Автор общественного расследования считает, что Азимова использовали втемную.

•  В деле есть аудиозаписи переговоров, где некто по-узбекски инструктирует смертника. Обвинение утверждает, что, по результатам экспертизы, голос инструктора принадлежит обвиняемому Аброру Азимову. Сам он это отрицает. Независимая экспертиза защиты установила, что использованная система распознавания голоса корректно работает только с русской речью, и значит, не могла определить голос Азимова на записи.

«То, что на звонке не голос Аброра, легко могут понять и не носители языка. А носители языка явно указывают на очевидные различия», — говорил «Бумаге» активист Лев Крыленков.

Вывод 2: следствие не проверило важные обстоятельства дела, не нашло или не допросило часть свидетелей

По-прежнему неизвестно, зачем Джалилов оставил одну бомбу на площади Восстания в сумке, где лежала его именная банковская карта. Возможно, он собирался передать бомбу сообщнику, но тот не пришел.

Автор общественного расследования предполагает, что у смертника Джалилова могли быть сообщники, но следствие обвинило случайных людей, тогда как реальные террористы могли даже не попасть в сферу внимания служб.

•  Например, адвокаты указывали, что 3 апреля маршрут смертника в метро повторял мужчина в кепке с надписью Crush. Его видно на записях с камер видеонаблюдения. Но никаких следов поиска этого человека и попытки его допросить в материалах нет.

•  На электрозапале бомбы, которая взорвалась в метро, нет следов Джалилова, но есть следы другого, неустановленного человека. В материалах дела это никак не комментируется.

•  По делу не допросили важного потенциального свидетеля Сухроба Дадабаева, которого называли близком другом Джалилова. Он работал в том же ресторане «Суши вок» и в мае 2017-го уехал в Кыргызстан. Сотрудник ресторана, не знавший Джалилова, пересказывает следователям со слов Дадабаева ключевые детали о приходе Джалилова в боевой ислам, вербовке в Сирии в террористическую организацию «Исламское государство» (запрещена на территории России). Дадабаев якобы рассказывал, как отговаривал друга от связей с террористами. Более того, паспорт Дадабаева нашли при обыске в той же квартире, семерых жильцов которой обвинили в подготовке теракта. В материалах дела упоминается заказ биллингов на два номера Дадабаева, но самих биллингов нет. Почему следователи не допросили Дадабаева ни в Петербурге, ни в Кыргызстане, неизвестно.

•  Из дела исчезли показания части свидетелей. Например, А. В. Петрова, знавшего отца и сына Джалиловых и допрошенного 4 апреля 2017 года. Упоминание о его допросе сохранилось в заключении психиатров, проводивших посмертную экспертизу Джалилова.

•  В деле нет биллинга одного из четырех установленных номеров Джалилова. При этом в квартире смертника была найдена квитанция об оплате этого номера, то есть он им пользовался. «Здесь возникают подозрения о чем-то большем, нежели простая небрежность следствия: трудно представить себе, как можно было бы просто „забыть“ об одном номере из четырех», — пишет автор отчета.

Вывод 3: у ФСБ были причины следить за Джалиловым с конца 2016 года. Но информации об этом в деле нет

Следствие не уделяет внимание тому, как Джалилов, до этого не религиозный, якобы увлекся боевым исламом и связался с террористами. Если ориентироваться на показания свидетелей, это произошло в конце 2015 года в Сирии. Как Джалилов там оказался и сколько пробыл, в материалах дела не упоминается.

Этот вопрос расследовали турецкие журналисты. Власти Турции сообщили им, что Джалилов прибыл в страну в ноябре 2015 года, а покинул ее в декабре 2016-го. И перед отъездом из Турции Джалилов оформлял документы в российском консульстве из-за того, что нарушил правила пребывания.

В «РБК» по ссылкой на источник в петербургском Следственном комитете написали, что в московском управлении по противодействию экстремизму МВД с декабря 2015 года была информация об экстремистском исламистском контенте на одной из страниц Джалилова во «Вконтакте». В заявлении в МВД от некого человека было сказано, что Джалилов и еще шесть человек отправляли сообщения, где обещали, что неверные «умоются кровью». (В 2017 году такого контента на странице не было, поэтому проверить подлинность заявления журналисты не смогли.)

Также из материалов дела известно, что террорист-смертник Джалилов перед самым терактом, в марте 2017 года переписывался во «Вконтакте» с пользователем аккаунта, который уже был заблокирован администрацией соцсети за пропаганду джихадизма. Автор отчета предполагает, что контакты этого пользователя не могли остаться без наблюдения российских спецслужб: «Такой контакт должен был, по идее, заставить пристально наблюдать и за самим Джалиловым».

Автор отчета убежден, что по делу о теракте осудили невиновных людей, а важнейшие факты остались не расследованы. «Следствие, которое было на особом контроле по такому резонансному делу, оказалось менее въедливо, чем волонтеры, которые занялись его исследованием. Множество ниточек, за которые можно было потянуть, раскручивая это дело, оставлено без исследования», — объяснял необходимость общественного расследования активист Лев Крыленков.

Итоговый отчет указывает на слабые места следствия и аккумулирует всю информацию для будущего полноценного расследования силовиков. Его автор считает, что эта работа позволяет понять «характер и механизм злоупотреблений силовых структур под флагом „борьбы с терроризмом“, что важно не только в российском, но и в международном контексте».