«Бумага» и «Авито Работа» запустили спецпроект о людях, занятых физическим трудом и в сфере обслуживания. Читайте о петербуржцах из мира искусства, которые подрабатывали в магазинах и барах, а также о современных профессиях и работе, которую выбирают пожилые горожане.
Зачем пенсионеры продолжают работать, почему они выбирают профессии, связанные с общением, и каково резко менять карьеру после 50 лет?
«Бумага» поговорила со старшим капельдинером в Большом зале филармонии, смотрительницей в музее-усадьбе Державина, массажисткой и администратором в детской комнате. Петербурженки рассказали, как привыкали к новой работе и за что ее ценят.
Елена Дроздова
Cтарший капельдинер (билетер) в Большом зале филармонии, 56 лет
— То, чем я занимаюсь в настоящее время, имеет красивое и непривычное уху обывателя название — капельдинер. В Большом зале филармонии имени Д. Д. Шостаковича в этом качестве я оказалась случайно и неслучайно одновременно. Я — художник по костюмам. С 2000 года — член Союза художников России. Но музыка в моей жизни присутствовала всегда.
Инструмент мне купили, когда меня еще и в проекте не было. Затем — восемь лет музыкальной школы, посещения филармонии в детстве.
Далее жизнь сделала крюк в виде шести лет обучения в ЛИТМО и еще шести лет работы по распределению после института в качестве «инженера-физика-исследователя», как сказано в моем дипломе. Посещения филармонии в это время не прекращались.
Затем еще один крутой поворот — и я ушла на «вольные хлеба», стала профессионально заниматься костюмом, сделала восемь персональных выставок, участвовала в региональных, всероссийских и международных выставках и конкурсах, вступила в Союз художников России. В моей творческой мастерской всё это время звучала и звучит классическая музыка.
И вот так случилось, что мой второй муж ушел из жизни.
Решение пойти на службу в филармонию пришло как-то само. Не коротать же вечера в одиночестве. Честно говоря, мне было совершенно безразлично, в каком качестве. Лишь бы была возможность продолжать слушать музыку и не сидеть дома. Мне было 46.
Одиннадцатый сезон я работаю старшим контролером-билетером в Большом зале филармонии. За это время я плавно вышла на «пенсию по старости» и ничего не хочу менять в своей жизни.
Сейчас, кроме службы в филармонии, я активно занимаюсь своей выставочной деятельностью и популяризацией творчества Владимира Петровича Кордюкова, моего мужа, художника, члена СХР. Одну из выставок его работ под названием «Послевкусие» я организовала в галерее Большого зала филармонии.
На службу мы приходим к 18 часам — то есть я свободна весь день и могу заниматься своей основной деятельностью. На должности капельдинера я отвечаю за всё, что происходит в зале: порядок и эстетическое состояние зала, контроль билетов, продажу программок, буклетов и другой печатной продукции филармонии, улаживание всякого рода недоразумений, вынос цветов и прочее.
Количественный состав контролеров-билетеров Большого зала филармонии — двадцать человек. Среди них есть музыканты, актрисы, инженеры, хореографы, экономисты, медики, художники, студенты. Трое — кандидаты наук (медицинских и экономических). Возрастной диапазон — от 18 до 88 лет.
Работаем практически каждый день одним составом. По субботам и воскресеньям бывают дневные концерты. То есть практически всё свое свободное время я провожу в филармонии.
Такая служба заставляет всё время пребывать в тонусе. Где еще я бы могла позволить себе шпильки в качестве униформы? Своим друзьям говорю, что у меня есть собственная ежедневная красная дорожка. И это правда.
Всю свою жизнь я остаюсь постоянным слушателем филармонии. Поэтому знаю вопрос изнутри, что называется. Наперед могу сказать, кто и как себя поведет в разных ситуациях, какими уловками пользуются слушатели, чтоб просочиться в зал. Меня сложно удивить.
Концерты у нас случаются очень разные. У каждого композитора, исполнителя своя аудитория. Я, как художник по костюмам, безусловно обращаю внимание на то, как публика одета. Ритм жизни ускорился, гости не всегда успевают переодеться для концерта. И это печально. Прекрасный зал Дворянского собрания — куда, как ни сюда, уместно было бы одеться специально. Хочется вечерних туалетов, украшений, обнаженных женских плеч, галантных кавалеров.
Филармонию посещают очень разные люди: профессионалы, любители музыки, пожилые люди, желающие скоротать свой досуг, «городские сумасшедшие».
Должна сказать, что зал до концерта и после — два разных зала. Перед началом он холодновато-отстраненный, «причесанный», торжественный. По окончании — как будто последний аккорд завис в воздухе, как будто кто-то размахивает огромными крыльями. Ощущение, сравнимое с жарким насыщенным итальянским полднем. Люблю находиться в зале без публики. Для меня он — живой организм!
Сезон за сезоном пролетают незаметно. И только летний отпуск отделяет один от другого. Каждый раз, проходя летом мимо зала, ловлю себя на мысли, что придумываю повод зайти и постоять около колонны, ощутить холодок мрамора.
Хочется думать, что эта моя служба будет длиться долго-долго.
Марина Зернова
Смотрительница музея-усадьбы Державина, 60 лет
— По профессии я библиотекарь и библиограф. Всю жизнь трудилась в петербургских библиотеках, а непосредственно до пенсии — в НГУ имени П. Ф. Лесгафта, провела там пять лет. Мне нравилось общаться со студентами и абитуриентами — и в целом работа была приятная. Но из-за постоянного сидения за компьютером поехало зрение: 15 лет перед монитором — не шутка. Я поняла, что если продолжу в том же духе, просто ослепну. Ушла, чтобы поискать другое место без необходимости трудиться за ПК.
Знакомая, работавшая здесь гардеробщицей, сказала, что в музее открыта вакансия смотрителя. Я решила попробовать устроиться на пару месяцев. Но мне настолько понравилась музейная атмосфера, что я решила здесь задержаться. Так и тружусь здесь шестой год.
Никакой особенной подготовки к работе не было. Дали почитать должностную инструкцию и всё. Но я сама стала интересоваться жизнью Державина, покупала книги его воспоминаний, биографию. Мне всегда нравилось изучать историю. Теперь я могу многое рассказать об этом человеке, свободно ответить на любой вопрос посетителей о нем и о его жизни в Петербурге.
Я слежу за порядком в зале, вытираю пыль, запираю и опечатываю дверь, когда музей закрывается. Переключиться после работы библиотекарем было не сложно. Мне в должности смотрителя всё нравится — интерьеры, коллеги, концерты, которые я могу посещать. Я чувствую себя частью этого дома, этого особенного места. Есть и более прагматичные плюсы. Нет серьезной физической нагрузки. Плохо себя чувствуешь — можно «пересидеть» болезнь на стуле.
Хотя надо сказать, я сижу только когда никого нет в зале. Заходит посетитель — встаю и следую за ним. Люди обычно не раздражаются, понимают, что так надо. Смотрителям нельзя читать или смотреть весь день в телефон. Моя работа — наблюдать. Меня это не угнетает. Когда есть определенный культурный уровень, всегда найдется о чем подумать.
Более того, мне нравится наблюдать за людьми, которые приходят в музей. Если в остальных комнатах особняка интерьеры барские, то на кухне, где я работаю, более домашние, уютные. У русской печки посетители начинают вспоминать детство, бабушек и дедушек. Узнают предметы из домашнего обихода — подсвечники, блюда. Они делятся со мной этими эмоциями, рассказывают много интересного. Не раз говорили, что у нас в музее домашняя атмосфера — возникает ощущение, что хозяева сейчас войдут.
Чаще всего к нам в музей приходят люди пожилые, пенсионеры. Это понятно, у них есть свободное время, да и билеты днем стоят дешевле. Очень радуюсь, когда в музее появляются молодые парочки, которые просто шли мимо и решили заглянуть. Особенно когда они искренне интересуются, задают вопросы. Часто к нам приводят на экскурсии группы из разных учебных заведений. Больше всего люблю, когда приходят курсанты: они держатся безупречно. Дети из гимназий отличаются от обычных школьников. Сразу виден академический уровень. При этом подростки из школ Ленобласти ведут себя спокойнее и заинтересованнее, чем московские и петербургские школьники.
Есть люди, которые пытаются потрогать экспонаты. Причем не только дети, которым это простительно, но и вполне взрослые культурные посетители. Одна музейная работница, которая приехала в Петербург на конференцию, была поймана на попытке пощупать рыбку во льду на нашей кухне. Оправдывалась: «Я не специально, у меня рука сама тянется».
Смотрители в нашем музее — люди непростые. Язык не повернется назвать их «бабушками на стульях» — есть, например, известная пианистка, преподаватель в музыкальной школе. Когда я общаюсь [с коллегами], вижу высокий интеллект, самостоятельность мышления, начитанность, эрудицию. Всё это глубоко интеллигентные люди. Наверное, в музей и приходит работать такая публика.
У нас в музее периодически снимают кино. Например, сериал «Троцкий»: шестую, седьмую серию и немного пятую. Я вживую увидела Хабенского в гриме, в кожанке. Очень сильное впечатление. Теперь он навсегда для меня Троцкий — это его лучшая роль. Еще у нас снимали «Союз спасения», «Хождение по мукам» фрагментами, в «Фаворите» я тоже узнавала наши комнаты. Во дворике «расстреливали» Фанни Каплан. Для смотрителя съемки означают дежурство, иногда всю ночь до утра. Домой в такие дни возвращаюсь на такси, благо нам всё оплачивают. Зато иногда получается лично пообщаться с актерами.
[В свободное время] я часто бываю в театре, хожу в кино и, конечно, слушаю концерты, которые регулярно проходят у нас в музее. Кроме того, я немного занимаюсь общественной деятельностью. По возможности помогаю благотворительной организации «Ночлежка»: недавно с моей подачи удалось собрать около ста килограммов предметов и провизии. Теперь их расфасуют и отдадут бездомным. Собираюсь отправиться в приют «Ржевка» — гулять с собаками. Всю жизнь мечтала о песике, но пришлось подобрать замерзающую бездомную кошку, а потом кота из приюта.
На пенсии совсем не обязательно чувствовать себя ненужным или потерянным. Всё зависит от самого человека, силы его характера, мотивации. Скучно или одиноко? Пойди помоги людям или животным, которые в этом нуждаются, в качестве волонтера. В любом возрасте можно найти себе дело.
Светлана Хижняк
Массажистка, 52 года
— Больше двадцати лет я работала главным бухгалтером. После педагогического института не смогла устроиться в школу, окончила курсы бухгалтеров, потом получила юридическое образование в университете. Последние годы была главным бухгалтером в проектном институте, всё складывалось успешно: прекрасный коллектив, интересная работа, достойная заработная плата. Но перед пенсией обстоятельства так сложились, что поняла — надо всё оставить и уйти.
В это время я уже заканчивала обучение по программе дополнительного профессионального образования «Педагогическая коррекция и обучение детей с расстройствами аутистического спектра». Стала интересоваться дополнительными прикладными методиками по работе с детьми. Поняла, что неплохо бы овладеть навыками массажа. Думала тогда в первую очередь о своем сыне [с расстройством аутистического спектра] и прошла курсы обучения массажу. Раньше в пединституте изучали медицину и получали дополнительно профессию медицинской сестры, что мне и пригодилось.
В это время я уже стала пенсионеркой. Планировала делать массаж детям и взрослым с психическими расстройствами. Но снова жизнь всё решила сама. Буквально после курсов меня пригласили в офис делать массаж на две недели. Пробный массаж я делала бесплатно, работала по 5–8 часов в день в офисе целый месяц. Закончила, оборудовала дома кабинет и работаю там. Никогда не давала рекламу, звонят и приходят люди только по рекомендации. Закончила также курсы по косметологии, теперь работаю с телом и лицом.
Конечно, на курсы ходила в основном молодежь, но мне было комфортно. Сразу стало получаться. Помогли жизненный опыт и умение учиться новому. Но немного переживала, что уже не смогу стать высококлассным специалистом в силу возраста. Интересовалась новыми методиками, ходила на курсы и работала, работала.
Сегодня у меня много клиентов: дети, пенсионеры, студенты, спортсмены, люди разных профессий и возрастов. Главное в моей работе — добросовестность, разумная цена и индивидуальный подход. Приходит клиент с больной спиной, потом приводит жену, детей, рекомендует соседке, она просит записать начальника, а тот — семью и дальше. Часто приводят подруг на коррекцию фигуры, массаж лица.
За это время я познакомилась с большим количеством людей, узнала о самых разных обстоятельствах их жизни, помогла стать здоровее, стройнее, ухоженнее.
Работая дома, я не трачу время и энергию на выстраивание взаимоотношений с сотрудниками и государственными органами. Всё упростилось: есть я и есть клиент, которому я могу помочь. Не нужно быть требовательной к другим, строгой — достаточно качественно выполнять то, что я умею, слушать людей, учить их правильно следить за здоровьем. Многие клиенты стали мне родными, особенно маленькие дети, которых я научила сидеть, ползать, ходить — это самая радостная часть моей работы.
Работая физически, отдаю энергию и получаю благодарность, осознание того, что помогаю людям. Это приносит мне удовлетворение от работы. Всегда подозревала, что мое призвание: отдавать и помогать. [Работая массажистом,] я себя реализую. И еще я зарабатываю любимым делом, не выходя из дома.
Сменив профессию и общаясь с разными людьми, я поняла, что для меня важно быть полезной не коллективу или предприятию, обществу или стране, а конкретному человеку, который обратился за помощью.
Ирина Софенко
Администратор-аниматор в детской комнате в фитнес-центре, 70 лет
Героиня отказалась от фотосъемки
— У меня высшее медицинское образование, я работала в Роспотребнадзоре и проверяла суда. Из-за возрастного ценза — 65 лет — я вышла на пенсию. Муж у меня работает, у нас у обоих хорошая пенсия — на хлеб с маслом и даже иногда с искрой хватило бы. Но я люблю путешествовать. Я стремилась к независимости: захотела в Италию, в Черногорию — и поехала.
Я ходила в бассейн и увидела объявление о том, что в детскую комнату в фитнес-центре требуется воспитатель. Выяснила, что педагогическое образование не требуется — и уже почти три года работаю здесь.
Я бабушка троих детей и пятерых внуков, поэтому учиться мне практически ничему не пришлось. Даю детям игрушки, мультики ставлю, с кем-то в шашки поиграю.
График работы — 2/2, рабочий день с 11 до 21 часов (по выходным — до 18). Пока жду детей, могу книжку почитать или кроссворд поотгадывать. Дети приходят вместе с родителями, которые идут заниматься [в фитнес-зал], а также до и после спортивных секций, на которые ходят сами.
Дети мне очень интересны. Я завела блокнотик — записываю то, что они говорят, я так же фразы своих детей записывала. Одна говорит: «Я сегодня три самых хороших места посещаю. Я у бабушки была, теперь я в детской комнате и еще к стоматологу пойду». Как мне потом объяснила дочь, стоматологи действительно могут с детьми наладить контакт таким образом, что они к ним ходят с удовольствиям.
Однажды, когда дети попросили у меня картинку для раскрашивания, я пошла делать ксерокс. Назначила старшего (а их двое оставалось в комнате). Прибежала обратно. Говорит: «Ой, вы так быстро? А я даже не успел его повоспитывать».
Дети бывают очень разными. Если ребенок закрытый, интересно его растормошить, поговорить, попросить рассказать о чем-то. А кому-то нравится со всеми общаться и всеми командовать. Я стараюсь сглаживать между ними углы.
Есть одна девочка — я ее очень люблю. Когда она одна, с ней здорово бывает поговорить. Но когда детей много, бывают проблемы. Мальчишки играют: собирают дорогу. Она бежит: «Я тоже буду» — «А мы с тобой не будем». Она рассердилась, даже меня ударила [от обиды]. Думаю: что же делать? В итоге говорю: «Иди сюда, я тебе книжку почитаю». Смотрит на меня волком. Я открываю Чуковского, начинаю изображать Бармалея и остальных. Она успокоилась, а другие дети тоже подошли послушать.
Я всегда говорила: «Своих детей люблю, а чужих не люблю». Оказалось, я вообще люблю детей. А это главное в такой работе — любить детей и относиться к ним по-доброму.
