Петербургским фигурантам дела «Сети» Виктору Филинкову и Юлию Бояршинову вынесли приговор — 7 и 5,5 лет колонии общего режима. У здания суда прошла стихийная акция в их поддержку, задержали около 30 человек. Участники скандировали: «Антифашист — не террорист» и «Свободу».
«Бумага» собрала мнения правозащитников и родственников фигурантов, которые в течение двух лет следили за процессом.
Николай Бояршинов
отец Юлия Бояршинова
— Хотя всё уже было понятно, всё равно мерзкое ощущение от этого судилища, от всего, что происходит. Полнейший бред. При всей абсурдности, наверно, я уже так и ожидал. Я был на каждом заседании, видел, как судья реагирует на доводы адвокатов — что всё понимает совершенно по-своему.
Ни на какой оправдательный приговор надежды не было. Решение вынесено уже, записано, сегодня судья ничего даже и не придумывал. На прениях всё было готово, оставалось только закрыть цирк.
[Дело «Сети» было] для того, чтобы запугать всех, показать, что любая активность может очень серьезно закончиться. Но это не конец, нужно продолжать и делать всё возможное, пока ребят не освободят.
Яна Теплицкая
правозащитница
— Я не знаю, что в голове у суда и прокуратуры. Сроки, конечно, не имеют отношения к совершенным Виктором действиям. Могли дать пять, могли десять. Примерно так выглядит отсутствие правосудия.
[Тем, кто поддерживал Филинкова и Бояршинова, нужно] продолжать поддерживать. Впереди еще апелляция, этап и жизнь в колонии, которую Виктору обещали «испортить» — это дословная цитата от сотрудников ФСБ. Как глобально повлиять на ситуацию, я не знаю.
Прошло два года, мы по-прежнему мало что можем противопоставить пыткам. Этот приговор зафиксировал то, что и так было ясно: что можно пытать подсудимого и свидетелей, военный суд всё одобрит.
Екатерина Косаревская
правозащитница
— Я включила трансляцию на словах «приговаривается к семи годам» и не могла понять, кто приговаривается: если Виктор Филинков, то почему так мало, если Юлиан Бояршинов — то почему так много.
Надежды на правосудие на национальном уровне не было. Не было надежды на то, что будут доказаны зафиксированные нами пытки, не было и надежды на то, что сроки будут заметно отличаться от запрошенных прокурором. Однако Виктору дали на два года меньше, чем запросил прокурор. На два года больше минимального срока, на три года меньше максимального для не признавшего вину (и не раскаявшегося) Виктора. И защита, и Виктор очень хорошо работали. Юлиана приговорили к 5,5 годам по двум статьям, и это практически минимальный возможный срок (было бы странно ожидать «ниже низшего», как просила защита).
Петербург и Пенза — разные города. Разные фигуранты, разные УФСБ (и в Петербурге никого не сделали «организаторами», только «участниками» с меньшими сроками), разные суды (в Пензе суд повторил запрошенные прокурором сроки, а в Петербурге приговорил к меньшим). Не думаю, что полезно разбираться в том, как поведение на следствии влияет на приговор, и тем более не стоит говорить о гуманности. Едва ли суд, который вместо оправдательного приговора дал Виктору Филинкову 7 лет, гуманнее, чем суд, который вместо оправдательного приговора дал Василию Куксову 9 лет по той же статье.
И Виктор, и Юлиан будут отбывать наказание в колонии общего режима, у суда не было других вариантов: ранее не судимым участникам (а не организаторам) террористического сообщества строгий режим дать не могли. Но строгость режима не так важна, как сам выбор колонии. Любое лишение свободы ужасно, но пережить даже год (Виктору же осталось отбывать 4,5 года) в пыточной колонии будет очень трудно. Пыточной колонией Виктору угрожали оперативники ФСБ и в первые пыточные часы после задержания, и потом на протяжении всего следствия. Это страшная угроза, и противопоставить ей можно немногое: неугасающий общественный интерес сейчас, когда колония еще не выбрана, и потом, когда Виктора уже этапируют.
Нет надежды, что решение ЕСПЧ на что-то повлияет (даже без поправок в Конституцию такой надежды бы не было). Нет надежды на апелляцию, нет надежды на УДО и на амнистию. Я, впрочем, надеюсь, что Виктор Филинков и Юлиан Бояршинов выйдут на свободу раньше срока, который сегодня назвал суд.
Евгения Кулакова
— Дрожащими руками и задыхающимся голосом судья Муранов выдал 7 лет Вите и 5,5 Юлиану. Засчитал дату фактического задержания Вити, то есть за сутки до оформления в материалах дела (интересно, как обоснует это в приговоре).
Выходя из опустевшего зала, крикнула: «Ребята, надо танцевать!» — и станцевала. Они, кажется, улыбались, а пристав сказал: «девушка, потанцуете в другом месте». Каком другом, по-моему это самое подходящее.
Алина Есипова
— 7 лет Вите и 5,5 Юлику. Удивительным образом суд скинул Вите 2 из запрашиваемых прокурором 9 лет. Это ли не признание?
Очень радуюсь, что нас было много, надеюсь, что ребята ощутили гул толпы у суда. Задержали сегодня почти всех моих друзей у суда, мрази. Спасибо всем, кто пришел, и всем, кто кричал.
— «Мы переживаем крупную, отнюдь не локальную трагедию … так называемого „гражданского общества“, чей совокупный крик не может даже на миллиметр сдвинуть чашу (испорченных) весов в сторону милосердия и здравого смысла», — пишет Антон Долин [о деле «Седьмой студии»] <…>
Всё так. И это касается не только дела «Седьмой студии», но и дела «Сети», по которому сегодня вынесены приговоры двум невиновным ребятам, оговорившим себя под пытками: Виктору Филинкову — 7 лет, Юлиану Бояршинову — 5,5 лет.
И дела 80-летнего ученого Владимира Ивановича Лапыгина, который вчера должен был выйти по УДО, — он уже собирал вещи, родные дома уже готовили праздничный ужин… Но в последний день прокуратура опротестовала решение суда.
И еще десятков уголовных дел против людей, виновных лишь в том, что системе хочется кушать, причем с каждым днем всё больше и больше. И десятков, если не сотен тысяч россиян, которых 1 июля, в разгар эпидемии смертельного вируса, гонят на избирательные участки, чтобы они придали видимость легитимности пожизненному правлению Путина. «Гражданское общество» кричит в голос, но всем плевать. Это глас вопиющего даже не в пустыне — в болоте.
